Том 4

ния, словно выбирала в лавке торговца материю, идущую к ярким краскам ее смуглого лица. Темное атласное платье плотно облегало ее тонкий стан, подчеркивая изя¬ щество маленькой фигурки, черные глаза блеском и жи¬ востью могли посрамить кисть итальянского живописца. Несколько розовых лент, приколотых с кокетливой не¬ брежностью, казалось, были всего лишь отражением ее ру¬ мянца. На диване, несколько поодаль, полулежала другая девушка, одетая во все белое. Возможно, что временное заточение сделало ее несколько равнодушной к своей внешности, а быть может, просто.гребень не мог сдержать все богатство ее волос, соперничавших по цвету и блеску с вороновым крылом, ибо они вырвались на волю и, окутав плечи блестящей шелковистой волной, рассыпались по платью и узорчатой обивке дивана. Маленькая ручка, ко¬ торая, казалось, сама стыдилась своей прекрасной наготы, поддерживала голову, тонувшую в пышных прядях волос, подобно алебастру в окаймлении черного дерева. Из-под массы темных локонов, венчавших весь этот роскошный шлейф волос, который окутывал девушку с головы до пят, был виден покатый, ослепительно белый лоб, оттененный двумя изогнутыми стрелами бровей столь тонкого и без¬ упречного рисунка, будто их создало волшебное прикосно¬ вение искусства. Опущенные веки с длинными шелковыми ресницами скрывали глаза, устремленные в пол, слов¬ но владелица их предавалась грустному раздумью. Осталь¬ ные черты девушки трудно описать, ибо они не были ни правильными, ни совершенными и все же, отличаясь гар¬ моничностью, в целом составляли образец женской неж¬ ности и изящества. На ее щеках то чуть проступал, то вновь исчезал легкий румянец, меняясь вместе с волно¬ вавшими ее чувствами, и, даже когда она спокойно раз¬ мышляла, он, казалось, украдкой скользил по ее вискам, а потом снова оставлял лицо пугающе бледным. Роста она была несколько выше среднего, сложения весьма прият¬ ного, а ее маленькая нога, покоившаяся на шелковой подушке, была столь приятно округлой, что ей могла бы позавидовать любая представительница прекрасного пола. — О, теперь я так же искусна в этом деле, как сиг¬ нальщик самого лорда верховного адмирала Англии! — смеясь, воскликнула девушка, сидевшая на полу, и с дет- 492

ской радостью захлопала в ладоши. — Ах, как мне хочет¬ ся, Сесилия, поскорее показать свое умение! При этих словах кузины мисс Говард подняла голову, и на лице ее, когда она взглянула на Кэтрин, появилась легкая улыбка. Тот, кому довелось бы увидеть ее в этот миг, может быть, испытал бы удивление, но не имел бы причины жалеть о перемене, которая произошла в выра¬ жении ее лица. Вместо жгучих черных глаз, какие должна была бы иметь девушка, судя по цвету ее темных волос, он узрел бы большие кроткие голубые глаза, которые как бы плавали в столь чистой влаге, что она была почти невиди¬ мой. Эти глаза поражали своей нежностью и силой чувств больше, чем полные живости и веселья искрометные очи ее подруги. — Успех твоей безумной экскурсии на берег моря, моя дорогая, кажется, помутил твой разум, — заметила Сесилия. — Но я не знаю, как иначе излечить твой недуг, если не подать тебе попить соленой воды, как полагается в случаях безумия. — Ах, боюсь, твое средство окажется бесполезным! — воскликнула Кэтрин. — Оно не помогло почтенному Ри¬ чарду Барнстейблу, который, наверно, не раз принимал его во время сильных штормов, но по-п'режнему остается пер¬ вым кандидатом в сумасшедший дом. Подумай только, Сесилия, этот безумец во время нашего вчерашнего деся¬ тиминутного разговора на скалах осмелился предложить мне свою шхуну в качестве убежища! — Я думаю, что твоя смелость способна вдохновить ого на многое, но не мог же он все-таки серьезно сделать тебе такое предложение! — Справедливости ради следует сказать, что он упо¬ минал о священнике, который освятил бы это безумство, но я считаю, что в самой мысли его была безграничная дер¬ зость. Я никогда этого не забуду, и если прощу ему, то не раньше, чем лет-через двадцать. Но каково бедняге, долж¬ но быть, пришлось потом на его крошечном «Ариэле» сре¬ ди ужасных воли, которые с такой силой бились ночью о берег! Надеюсь, они излечили его от самоуверенности. На¬ верно, от захода солнца и до зари на нем не было сухой нитки. Будем считать это наказание за его дерзость, и будь уверена, я еще потолкую с ним об этом. Сейчас при¬ готовлю десяток сигналов, чтобы посмеяться над промок¬ шим поклонником. 493