Том 4. Письма 1820-1849

Я выезжаю из Вены завтра, в 7 часов утра. На сей раз Вена не оставит во мне ярких воспоминаний, как прежде. Это, в конце концов, маленький городок сравнительно с таким городом, к примеру, как Париж, и пребывание для иностранца, вынужденного здесь жить, весьма унылое. На днях мы с Щукой братски провели полдня в Шёнбрунне^*. Мы забрались в Бельведер, расположенный против замка, на одной с ним высоте, откуда видна вся Вена. Вид открывался великолепный, и два друга стояли, погрузившись в молчаливый восторг и созерцание, даже не пытаясь поделиться друг с другом переживаемыми впечатлениями. После чего они направились в зверинец, где одному из них, похоже, было очень занятно, и закончилось их турне в казино, где одному, еще не обедавшему, подали скудный ужин, а второму его обыкновенную чашку кофе с молоком. Затем к вечеру они вернулись вместе домой, хотя и без лишних разговоров, но явно довольные друг другом.

После Щуки особое удовольствие мне доставляет видеть Иенисона

. Не удивляйся моему признанию. Надобно видеть его, как я вижу, в свете Вены и через призму мюнхенских воспоминаний. Между прочим, он был очень любезен со мной при встрече, и ты при случае можешь передать это Казимире. Из благодарности я оставил ему 4 тома сочинений Кюстина^*, ему очень хотелось их прочитать, а здесь их достать невозможно. Он обещал мне переслать их в Минхен после прочтения, и я даже попросил его переслать их тебе в Тегернзее. Тогда, моя кисанька, прочти только третий том, содержащий очень живое и живописное описание Москвы, и попытайся составить себе некоторое представление о городе, бывшем тридцать один год назад ареной злоключений Наполеона и моих^*.

Еще один знакомец встретился мне здесь — это приятель Бадени, дуэлянт Бадени, жестокий и чувственный Бадени. Он провел здесь зиму и так хорошо чувствует себя после прошлогоднего лечения, что и думать забыл о своей болезни. Я каждый день встречаю его у лучшего здешнего кондитера, где мы наперегонки угощаемся мороженым, и потом мы беседуем, пока он провожает меня до дверей гостиницы.

Мой брат, вернувшийся три дня назад из Бадена, велел тебе кланяться. Он еще больше, чем я, в замешательстве и унынии от предстоящего нам ужасного путешествия. Ах, как бы он предпочел те благословенные времена, когда он мог каждый день спрашивать Мари: «Wen hast du heute begegnet?»[23]

Прощай, милая кисанька. Спаси и сохрани тебя милосердый Господь хотя бы до моего приезда. Потому что потом я сам о тебе позабочусь. Вот на всякий случай повторно тебе мой московский адрес, перед отъездом в Тегернзее вели Виолье написать его на полудюжине конвертов.

Тютчевой Эрн. Ф., 23 июня/6 июля-24 июня/7 июля 1843^*

84. Эрн. Ф. ТЮТЧЕВОЙ 23 июня/6 июля — 24 июня/7 июля 1843 г. Варшава

Varsovie. Ce 23 juin

Ma chatte ch'erie, voil`a 24 grands jours que nous sommes s'epar'es et cela ne fait que commencer. C’est dur. Aujourd’hui j’avais compt'e recevoir une lettre de toi en r'eponse aux deux lettres que je t’ai 'ecrite de Vienne, mais j’avais mal compt'e. Je n’ai recu pendant mon s'ejour ici que la lettre d’Anna, non le petit billet suspect `a l’adresse du Sr Touma que j’ai pris la libert'e d’intercepter et qui m’a fort diverti. Ah, ma pauvre chatte, o`u en serais-tu, si tu n’avais d’autres renseignements `a esp'erer que ceux que le Brochet pourrait te fournir.

Voil`a dix jours que nous avons quitt'e Vienne. Nous avons voyag'e la premi`ere journ'ee sur le chemin de fer et le lendemain nous sommes arriv'es `a Cracovie, o`u nous nous sommes arr^et'es deux jours. Cracovie est une ville que tu aurais vu avec plaisir. C’est la digne soeur de Prague, mais ce n’est plus qu’une gracieuse morte. C’est aussi le dernier horizon pittoresque qui s’offre au voyageur dans la direction de l’Orient. Car `a peine a-t-on quitt'e cette ville que vous entrez dans la formidable plaine, la plaine scythique qui t’a si souvent choqu'e sur ma carte en relief, o`u elle fait une si 'enorme plaque et qui n’est gu`ere plus aimable en r'ealit'e. Repr'esente-toi la contr'ee entre Munich et Freising sur un espace presque deux fois aussi grand que le reste de l’Europe. Ce n’est que cela. Tu comprends qu’un pays aussi fait console mal des peines de l’absence. Me voil`a `a Varsovie s'epar'e de toi par l’honn`ete distance de 120 milles d’Allemagne. Eh bien, cette distance est modeste comparativement `a celle qui me s'epare encore de Moscou.[24] Peste soit… je sais bien de qui. Et maintenant, ma bonne, r'esigne-toi `a passer un mois `a peu pr`es sans avoir de mes nouvelles. Car il nous faudra bien 8 `a 10 jours pour arriver au terme de notre voyage et il en faudra bien 15 `a 18 `a la lettre que je t’'ecrirai de Moscou pour parvenir jusqu’`a Munich. Tout cela n’est rien moins que gai.