Том 4. Приключения доктора Скальпеля и фабзавука Николки

– Вот так фунт! Люди добрые в клубе сидят, а он спать завалился!.. Милый человек, да ведь еще куры на насест не сели!.. Как же это так, а?

Даниленко открыл глаза, виновато заулыбался, но встать – не встал, а лишь сонно пробормотал:

– Это все физиология! Я б так не заснул… Трудная, черт!..

– A-а, вы физиологией занимались!.. Великолепно… Так-так-так…

Врач нащупал на стене выключатель и зажег свет.

– Так вы физиологией занимались? Очень хорошо. Кстати, я вам один физиологический опыт покажу… Ничего, ничего, лежите!.. Дайте-ка только руку… Вот так!..

Д-р Скальпель сел на стул рядом с койкой, взял Николку за руку и, остро глядя ему в глаза, сказал:

– Смотрите на меня прямо и ничего не бойтесь…

Даниленко недоверчиво улыбался. «Фокус, что ли»? – хотел сказать и вдруг с ужасом заметил, что врач начал быстро уменьшаться в размерах, таял как льдинка под лучами солнца.

– В чем дело?!.. – вскочил Николка на койке и отметил с еще большим ужасом, что и он сам подвергся тому же процессу: его ноги перестали доставать пол…

Скальпель смеялся:

– Говорю вам, не бойтесь! Это только – простой физиологический опыт… – Сам он уже сидел на стуле с ногами, был ростом с 5-летнего ребенка и говорил тонким-тонким голосом. Однако, Николка слышал его великолепно, и многое другое стал слышать, чего раньше совсем не знал: под полом с оглушительным писком ворочались мыши, мухи, летая в воздухе, отчаянно громко жужжали; шум улицы претворился в невозможный гам, будто там случилось что-то необыкновенное…

Врач сделался ростом с годовалого ребенка, громко смеясь, перепрыгнул со стула на койку – без сапог, штанов и гимнастерки – нагишом: вся одежда упала с него на пол. Он продолжал крепко держать Николку за руку.

– Простой опыт и больше ничего… Сбросьте с себя одежду, она нам будет только мешать…

– Хорош – опыт, черт подери! – стуча зубами, бормотал Николка, следуя совету врача. Его пугал все увеличивающийся и увеличивающийся шум: и в комнате, и в подполье, и на чердаке, и на улице, – кругом гудело, шипело, стучало, лязгало.

– Что это? – спросил он.

– С уменьшением тела обостряется наш слух, – ответил врач, – мы начинаем улавливать звуковые волны высокого напряжения… Ничего, дальше будет хуже…

– Что будет дальше? – спросил, встревожившись еще более, Николка. Ему уже казалось, что хуже быть ничего не может.

В ответ последовала загадочная улыбка.

Их размеры через минуту достигли размеров двухнедельных котят, и койка стала казаться порядочной площадью.

– Недоставало, чтобы мы еще замяукали, – опасливо сказал Николка, но не получил никакого ответа, так как Скальпель с беспокойством поглядывал наверх.

– В чем дело? – задал новый вопрос Николка.

– Гм… Мы, кажется, не приняли во внимание одного обстоятельства…

– Какого же это?

– Да вы не пугайтесь… Ничего особенного, только… видите вы, что делается в воздухе?

Николка давно обратил внимание на воздух: в нем варилась какая-то каша.

– Это – пыль, – пояснил врач. – Мы раньше ее не замечали… Теперь… Гм…

– Что теперь? Ну, говорите же!..

– Вы волнуетесь? Не надо. Ничего страшного нет… Только… когда мы уменьшимся еще более, эта пыль обратится в громадные камни… Видите, как она сейчас оседает на одеяло?..

Оседала она, действительно, весьма стремительно. Это не сулило ничего приятного.

– Ну, так прекратите свой опыт, – предложил Николка.

Врач невозмутимо дернул головой:

– Теперь невозможно. Надо произвести до конца его.

Николка посмотрел пристально на Скальпеля, посмотрел на падающие из воздуха камни и на то, что шерсть одеяла стала доходить до колен.

– А ну вас к черту! – сказал он. – Вас не поймешь, не то вы шутите, не то всерьез говорите… Да плевать я хотел на вашу пыль!.. Что вы, в самом деле, запугать меня, что ли, хотите?..

Скальпель загадочно улыбался.

«Как во сне», – подумал Николка и вдруг наполнился беспечной отвагой. Вырвал руку и пустился бежать, перескакивая через препятствия из шерстяных волокон, причудливо сцепившихся друг с другом.

– А ну, догоняйте!..

Скальпель, падая ежеминутно по причине своей близорукости и громко смеясь, пустился в преследование…

Остановились, запыхавшись, и оглянулись, продолжая болтать и смеяться.

Комната раздалась вширь и в высоту до невероятных размеров и казалась постройкой гигантов; электрическая лампочка мерцала в недосягаемой выси, «на небе», – пошутил врач; звуки, до сих пор раздражавшие слух, куда-то скрылись, вместо них появились новые: мелодичный звон, дрожание переливами, непрерывное клокотание.

– Наши уши уже перестали воспринимать доступные простым смертным звуковые колебания, – сказал врач, – мы слышим сейчас, приблизительно, как мухи..