Том 5. Дар земли

Руки у девушки хотя и красивые, но крупные, даже на вид жесткие — видно, привыкла к работе землекопа. Но чувствовалось и другое, что эта девушка из деревни Скворцы окончила, по крайней мере, семилетку.

— А ты не ходи, разинув рот, не то за тебя отвечать придется! — уже совсем строго сказала она Ахмадше, и густой румянец залил ее свежее лицо с крупным острым носом и большими серыми глазами.

— Почему же вы на такой ответственной работе занимаетесь вышиванием?

Девушка явно обиделась, но неожиданно обе разразились смехом.

— Ох, Ленка, я не могу! — сказала Дуня. — И кто его, хорошего, так разрисовал?

Ахмадша постоял, недоумевая, чем это он мог развеселить их, и, вызвав новый взрыв смеха, пошел дальше.

15

Он переходил из двора во двор, разыскивая рабочих своей бригады. Все избы были заняты постояльцами; даже в каменных кладовушках, темных и сырых, ютились строители, буровики, разведчики сейсмической партии. Деревушку просто распирало от набившегося в нее народа.

Вскоре Ахмадша узнал: не то что столовой или ларька, а даже бани здесь нет. Все втридорога, по усмотрению хозяев, сдающих углы рабочим: и возможность попариться, и бутылка молока, и пучок редиски, и свежий калачик. А продснаб привозит только консервы да раз в неделю печеный хлеб, зачастую уже совсем черствый.

Что говорить, разведчики и строители привыкли мотаться по белу свету, как цыгане, но все-таки начальство могло бы позаботиться! Даже буровые вышки научились перетаскивать, а разве трудно сделать передвижные вагончики для жилья? Так люди мучаются! Многодетные особенно. Видно, Джабар Самедов сюда и не заглядывает!

Занятый этими мыслями, Ахмадша вошел еще в один двор и невольно замедлил: босая девушка в короткой юбке и голубой майке, поставив на ветхое крыльцо тазик, мыла голову. Ничего не видя из-за мыльной пены, она разводила мокрыми руками — искала кувшин, стоявший рядом, где когда-то были незатейливые деревенские перильца.

Сам не зная, как это получилось, Ахмадша молча взял кувшин и стал поливать на голову незнакомки, ничуть не удивленной неожиданной помощью: судя по голосам, звеневшим в избе, за окошками, заставленными тучными геранями, здесь было женское общежитие.

Он медленно сливал чистую воду и уже с любопытством следил за тем, как из-под белизны пенного облачка засверкали круто свернутые золотые кольца волос, как проворные руки раздирали, потирали, причесывали, отжимали их гибкими пальцами. Но вот сквозь путаницу мокрых кудрей светло глянули веселые золотисто-карие глаза и изумленно округлились, потемнев от черных зрачков, широко разлившихся в янтарно-прозрачной их глубине. Однако изумление не замедлило смениться досадой, а затем пылким гневом:

— Откуда вы взялись? Вы не из сумасшедшего ли дома сбежали? Кто вам позволил… тут распоряжаться?

Ахмадша смущенно молчал. Чем он мог объяснить рассерженной девушке то, что взялся прислуживать ей в такой момент, когда и знакомый мужчина постеснялся бы подойти? И вдруг он узнал ее…

— Я Низамов, инженер из Светлогорска… — сказал он, боясь, что его прогонят. — Буду работать мастером в буровой бригаде.

— Какое мне дело до того, кем вы будете? Инженер, в бригаде… Подумаешь! Разве это дает вам право везде соваться?

— Я не знал, как вы… что вы рассердитесь!

— Тем хуже для вас, — уже спокойнее сказала Надя, потянув к себе полотенце, висевшее на гвозде возле низкой дверной притолоки.

Полотенце зацепилось, девушка потянула сильнее, и снова Ахмадша помог ей.

— Хорош, нечего сказать! — Она посмотрела на следы его пальцев. — Явился незваный, непрошеный, да еще весь в земле…

— Я с дороги, пропылился, а кувшин был мокрый, — кротко оправдывался Ахмадша, не двигаясь с места.

Она прижала к лицу чистый край полотенца, взгляд ее смягчился усмешкой:

— Вы так выглядите, будто вас отхлестали грязной тряпкой.

У Ахмадши отлегло на сердце:

— Это, наверно, потому, что я под дождь попал.

— Надо было привести себя в порядок, а потом набиваться на знакомства, — сказала она почти примирение; ей тоже показалось, что она встречала где-то этого чудаковатого парня.

— Но ведь мы знакомы, и давным-давно, — поспешил напомнить обрадованный Ахмадша. — Вы Надя Дронова…

— Да. А вы?.. Ахмадша Низамов? Андрюша!.. Так мы вас звали, когда были маленькие! — снова отстраняя его, погасила она нечаянно прорвавшуюся ласку во взгляде и голосе, вспомнив кстати слова Юлии о татарском иге. — Я тоже только что из Светлогорска. Попутчица пригласила сюда — умыться, прежде чем ехать на комбинат. Сейчас я отомщу вам. Тогда вы поймете, как мне неловко…

Легко ступая босыми ногами, Надя взбежала на крылечко и вскоре вернулась с полным кувшином воды.

— Берите мыло!

Ахмадша, не поняв приказа, стоял, опустив руки, и не отводил взгляда от лица девушки, со слегка покрасневшими после умывания веками. Тонкие ее волосы, быстро просыхая и свертываясь в крупные пушистые завитки, светло блестели.

— Ну что вы так воззрились? Я хочу помочь вам умыться.

— Можно ли! — почти испугался он.