Том 5. Мы — на острове Сальткрока

Петер сидел на берегу, не подозревая, какая ему угрожает опасность. Он зорко следил за Столяровой усадьбой, поджидая, когда же, наконец, выйдет Малин. Только это интересовало его в ту минуту. Двух маленьких девочек, которых он часто встречал в лавке, он увидел лишь, когда они оказались возле него на пристани.

— Не шевелись и зажмурься на минутку, — сказала та, которую звали Чёрвен.

Петер рассмеялся:

— В чем дело… какая это игра?

— Не скажем, — резко ответила Чёрвен. — Зажмурься, кому говорю, зажмурься.

Принц послушно зажмурился, и они со злостью поцеловали его — сперва Чёрвен, а за ней Стина. А потом бросились наутек. Только отбежав на почтительное расстояние, они остановились у лодочного причала.

— Да, так нам и надо! — разочарованно сказала Чёрвен. И крикнула во весь голос принцу, не желавшему превращаться в лягушку: — Катись ты!

Да, Петер правду говорил. Современные девушки и девочки вовсе не так милы, какими бы им следовало быть.

Петер удивленно смотрел вслед двум маленьким злючкам, которые поцеловали его. Но тут он увидел Малин, такую же прелестную, как в тот июньский вечер, и на мгновение зажмурился.

— Ты чего жмуришься? — спросила Малин, щелкнув его по носу.

Открыв глаза, он со вздохом сказал:

— Военная хитрость. Я думал, может, здесь, на Сальткроке, есть такой обычай: стоит тебе зажмуриться, как тебя поцелуют.

— Ты в своем уме? — спросила Малин.

Но не успел он поподробнее объяснить, что с ним произошло, как Чёрвен, стоявшая у лодочного сарая, крикнула:

— Малин, знаешь что? Держись от него подальше! Он ведь не человек, а всего-навсего лягушка!

В тот вечер Боцман снова улегся на своем коврике у кровати Чёрвен. И когда все пришли, как обычно, пожелать спокойной ночи самой младшей в семье, Чёрвен рассказала, почему исчез Мосес и какой прохвост этот Вестерман.

— Он точь-в-точь как тот фараон египетский, — сказала Чёрвен. — Помнишь, Фредди?

— Мосес? Куда ты спрятала своего

Мосеса? — захотели узнать Тедди с Фредди.

— Это секрет, — ответила Чёрвен.

Вот вам, засекреченные Тедди с Фредди! Не у вас одних секреты!

— Все тайна, — сказала Чёрвен. — И вам никогда, никогда не узнать, где спрятан Мосес.

У Ниссе был озабоченный вид.

— Дело с Вестерманом надо как-нибудь уладить, — сказал он. Почесав Боцмана за ухом, он добавил: — А уж Боцман-то радешенек, что Мосеса нет!

Свесившись с кровати, Чёрвен заглянула Боцману в глаза.

— Ну, песик мой паршивенький, — нежно сказала она, — давай спать!

Но, видимо, счастье было слишком велико, и Боцман потерял покой. Он то и дело просыпался, а часов около двенадцати ночи разбудил Чёрвен и попросился на улицу.

Сонная, она отворила ему дверь.

— Что с тобой, Боцман? — пробормотала она.

Едва дотащившись до кровати, она тотчас заснула.

А Боцман ушел бродить этой июньской ночью, которая своим блеклым призрачным светом будоражит и людей, и животных. Малин видела и когда он вышел из дома, и когда он два часа спустя возвращался обратно. Она стояла у калитки Столяровой усадьбы и прощалась с Петером. Порой такое прощание может длиться и два часа. Как уверял ее Петер, июньские ночи не располагают ко сну. Они ведь так коротки, а надо успеть столько сказать друг другу.

— Да, я встречал многих девушек, — рассказывал Петер, — и некоторые мне нравились. Но влюбляться всерьез так, чтобы ради любви пойти на смерть… такое случалось со мной только раз в жизни.

— Может, ты все еще любишь ее? — спросила Малин.

— Конечно, я все еще люблю ее.

— И давно? — продолжала расспрашивать Малин; в голосе ее послышалось разочарование и беспокойство.

— Дай-ка сосчитаю. — Взглянув на часы, Петер начала тихонько считать: — С тех пор прошло ровно десять дней, двенадцать часов и двадцать минут. Бац — и дело в шляпе. Если хочешь, можешь прочитать об этом в моем судовом журнале. Там написано: «Сегодня Петер встретил Малин». Больше там ничего не написано, да и ни к чему.

Малин улыбнулась:

— Но раз все так быстро случилось, то, может, ненадолго. Бац… и конец!

Он серьезно посмотрел на нее:

— Малин, я верный парень, можешь на меня положиться!

— Ты верный? — переспросила Малин.

В этот миг издалека донесся приглушенный собачий лай, и Малин пробормотала:

— Что это с Боцманом?

Июньская ночь или не июньская, но нельзя же вечно торчать у калитки. Под конец ноги прямо-таки подкашиваются. Петер поцеловал Малин, и она медленно пошла к дому. А он все стоял, глядя ей вслед. Она обернулась:

— По-моему, ты можешь дописать в своем судовом журнале: «Сегодня Малин встретила Петера».

И она скрылась в тени яблонь.

Июньские ночи не располагают ко сну — так уверяет Петер. Многие думают точно так же. Многие — те, кто не спит по ночам и бродит без сна. Но под конец все возвращаются домой. И Боцман возвращался домой как раз в тот момент, когда Малин в последний раз пожелала Петеру спокойной ночи. И лиса, живущая на выгоне Янссона, тоже возвращалась домой в свою нору. И Сёдерман, которому плохо спится белыми ночами. Он ходил посмотреть своих овец и теперь тоже возвращался домой с Туттисеном на руках.