Том 5. Пьесы и радиопьесы

А мы уж давно перепуталиС Солнцем Сириус,А Сириус — с Канопусом.Отверженные, мы мчались вверх к глубинам глубин,К неведомым, раскаленным добела звездам,Не надеясь их в жизни достичь…

Лина Розе. Боже мой, Иоганн Вильгельм, дорогой!

Мёбиус.

Мы давно уже стали мумиями,Покрытыми коростой нечистот.

Справа появляется старшая медсестра вместе с сестрой Моникой.

Старшая медсестра. Бог с вами, господин Мёбиус.

Мёбиус

.

И на наших мертвых застывших рожахНет и тени воспоминания о живой дышащей Земле.

Он сидит неподвижно с застывшим, как маска, лицом между ножками перевернутого стола.

Лина Розе. Но дорогой мой Иоганн Вильгельм…

Мёбиус. Убирайтесь наконец на свои Марианские острова!

Мальчики. Папочка…

Мёбиус. Вон! И поскорее! На Марианские острова! (Встает с угрожающим видом.)

Семейство Розе в полном смятении.

Старшая медсестра. Пойдемте, госпожа Розе, и вы, мальчики, пойдемте, господин миссионер. Ему нужно успокоиться, вот и все.

Мёбиус. Вон! Убирайтесь все!

Старшая медсестра. Небольшой приступ. Сестра Моника побудет с ним и успокоит его. Всего лишь небольшой приступ.

Мёбиус.

Выметайтесь же! И навсегда! На Тихий океан!

Йорг-Лукас. Прощай, папочка! Прощай!

Старшая медсестра уводит перепуганное, плачущее семейство в дверь справа.

Мёбиус (кричит им вслед). Не хочу вас больше видеть! Вы оскорбили царя Соломона! Будьте прокляты! Провалитесь вместе со своими островами в Марианский желоб на глубину в одиннадцать тысяч метров! И пропадите пропадом в самой черной дыре океана, забытые Богом и людьми!

Медсестра Моника. Мы с вами одни. Ваши родные вас уже не слышат.

Мёбиус удивленно сверлит взглядом Монику, наконец приходит в себя.

Мёбнус. Ах так, ну да, конечно. (Моника молчит. Он немного смущен.) Я и впрямь порядком вышел из себя?

Медсестра Моника. Да уж.

Мёбиус. Я не мог не сказать им правду.

Медсестра Моника. Видимо, так.

Мёбиус. И разволновался.

Медсестра Моника.

Вы только делали вид.

Мёбиус. Вы видите меня насквозь?

Медсестра Моника. Но ведь вы уже два года на моем попечении.

Мёбиус (расхаживает по комнате, затем останавливается). Хорошо. Признаюсь. Я строил из себя сумасшедшего.

Медсестра Моника. Зачем?

Мёбиус. Чтобы навсегда распрощаться с женой и сыновьями. Навсегда.

Медсестра Моника. Таким ужасным способом?

Мёбиус. Таким гуманным способом. Если уж сидишь в сумасшедшем доме, то с прошлым лучше всего покончить, изобразив безумие. Теперь мои родные могут забыть обо мне с чистой совестью. Моя выходка навсегда отобьет у них охоту меня навещать. Как это отзовется на мне лично, не имеет значения, важна только жизнь за стенами этого дома. Изображать сумасшествие стоит громадных денег. И моя добрая Лина целых пятнадцать лет платила за меня совершенно немыслимые суммы, пора было положить этому конец. Да и момент оказался на редкость благоприятным. Царь Соломон открыл мне все, что должен был открыть, система всех возможных открытий завершена, последние страницы продиктованы, а тут и жена моя нашла себе нового мужа, благопристойнейшего миссионера Розе. Так что вы можете успокоиться, сестра Моника, теперь со мной все в порядке. (Хочет уйти.)

Медсестра Моника. Вы действуете вполне обдуманно.

Мёбиус. Я же физик. (Направляется к своей комнате.)

Медсестра Моника.

Господин Мёбиус!

Мёбиус (останавливается). Да, сестра Моника?

Медсестра Моника. Мне нужно с вами поговорить.

Мёбиус. Пожалуйста.

Медсестра Моника. Это касается нас обоих.

Мёбиус. Давайте присядем.

Они садятся: она — на диван, он — в кресло слева.

Медсестра Моника. Мы с вами тоже должны попрощаться. И тоже навсегда.

Мёбиус (испуганно). Вы меня покидаете?

Медсестра Моника. Таков приказ.

Мёбиус. А что случилось?

Медсестра Моника. Меня переводят в главный корпус. Уже завтра здесь будут дежурить санитары-мужчины. Медсестрам вход сюда будет запрещен.