Том 5. Пьесы и радиопьесы

Глаузер. Поразительно. Я — привратник, ответственный за порядок в доме, а в вашей мастерской — два неизвестных трупа!

Швиттер в кресле открывает глаза.

Швиттер. Бельгийский министр тоже занимался живописью на досуге. (Поднимается.) В этом кресле умирать неуютно.

Августа. Господин Швиттер… (Смотрит на него.)

Швиттер. Помогите мне лечь в кровать, Августа! Живо!

Молчание.

Августа(смущенно). Не получится, господин Швиттер.

Швиттер. Почему?

Августа. Потому… потому, что пастор, господин Швиттер… пастор умер.

Молчание. Швиттер подходит к кровати и угрюмо разглядывает пастора.

Швиттер. В самом деле. (Возвращается к креслу, садится.) Уберите труп!

Молчание.

Глаузер. Вы…

Швиттер. А вы кто?

Глаузер. Привратник. Надо бы сначала полицию…

Швиттер. Я умираю.

Глаузер. Случай смерти — дело официальное.

Швиттер. Право лежать в постели — мое, а не трупа.

Глаузер. Слушайте, я потеряю свое место.

Швиттер. Какое мне дело. Эту кровать я арендовал. Я — лауреат Нобелевской премии.

Молчание.

Глаузер. Ладно. Под вашу ответственность. Давайте вынесем пастора в коридор.

Ниффеншвандер. Августа, помогай!

Втроем тщетно стараются поднять тело пастора.

Глаузер. Ух ты!

Ниффеншвандер. Бесполезно.

Августа. Слишком тяжелый.

Глаузер. Может, вы подсобите нам, господин лауреат Нобелевской премии…

Ниффеншвандер. Вчетвером справимся.

Молчание.

Швиттер

(решительно). К пастору я не притронусь.

Ниффеншвандер. Нет — так нет.

Глаузер. Придется вызвать полицию…

Швиттер. Я помогу. (Встает.)

Глаузер. Вы, господин лауреат Нобелевской премии, с фрау Августой берите за ноги, а мы за плечи. Приготовились!

Ниффеншвандер. Готов.

Августа. Готова.

Швиттер. Взяли!

Несут пастора.

Августа. Осторожней.

Ниффеншвандер. Тихонько, тихонько.

Глаузер. Положим за дверью.

Мастерская опустела. Августа приводит Швиттера.

Августа. Так, господин Швиттер, так. Ну вот, кровать свободна. Может, постелить чистое белье?

Швиттер. Нет.

Августа. Не желаете снять шубу?..

Швиттер. Нет. (Бросается в шубе на кровать.) Исчезните!

Августа. Но мои близнецы… их надо…

Швиттер. Вон!

Августа. Слушаюсь, господин Швиттер. (Укрывает его.)

Швиттер. Августа, вы мне нравитесь все больше и больше.

Августа. Как вам угодно, господин Швиттер. (Уходит.)

Швиттер лежит неподвижно, сложа руки.

Внезапно он вскакивает с кровати.

Швиттер. Проклятые картины.

Переворачивает портрет нагой женщины к стене, затем переворачивает и другие картины с обнаженной натурой. За дверью слышится голос.

Мухайм. Эй! Кто-нибудь есть?

Швиттер влезает с кресла на комод и пытается повернуть висящую над ним огромную картину.

Забавно. Каждый раз, когда прихожу, тут никого нет.

Дверь открывается. Входит Мухайм — восьмидесятилетний энергичный земельный маклер, строительный подрядчик и домовладелец.

Эй! У двери лежит труп!

Швиттер. Знаю.

Мухайм замечает Швиттера на комоде.

Мухайм. Покойника вы положили?

Швиттер. Нет. (Пытается повернуть картину.)

Мухайм. А как он очутился перед вашей дверью?

Швиттер. Он лежал на кровати, а кровать мне самому нужна.

Мухайм. Я попросил бы вас объяснить… (вспыхивает.) Чей это труп?

В дверь заглядывают Августа и Ниффеншвандер.

Швиттер. Пастора приюта святого Иакова. Умер от волнения.

Мухайм. Да ну! Это ж и со мной может случиться.

Швиттер. Пожалуйста, не надо. (Слезает с комода.) Не получается. (Узнаёт Мухайма.) A-а, Великий Мухайм, владелец сей отвратной казармы внаем, хозяин этой дрянной мастерской с жалкой мебелью и вшивой кроватью… Только Великого Мухайма мне еще не хватало.

Августа и Ниффеншвандер осторожно закрывают дверь. Швиттер снимает шубу, кладет ее на кровать и садится рядом.

Мухайм (оторопев). Вы что, меня знаете?