Томек на Черном континенте

На этот раз Смуга повел охотников по кратчайшему пути. Они остановились вблизи лесного оврага и спрятались в чаще. Смуга и Хантер выбрали пять человек, которые должны были нести сосуды с пивом, и вместе с ними стали осторожно подходить к логовищу горилл. Под защитой двух великолепных стрелков негры почти бесшумно шли вдоль оврага. Сантуру жестом попросил охотников, чтобы были начеку, и расставил вблизи дерева, на котором находилось жилище горилл, пять тыкв, наполненных крепким напитком. После этого негры медленно отступили из оврага, в котором остались только Сантуру и два белых охотника. Как только ушли носильщики, Сантуру сломал ветку дерева. Раздался громкий треск. Царский ловчий быстро пробежал несколько шагов, нарочно продираясь через самые густые кусты. Охотники тоже начали отступление. Они остановились только на расстоянии ста метров от тыкв с пивом. Смуга через подзорную трубу наблюдал за поведением горилл. Огромный самец без колебаний направился к вершине оврага, чтобы проверить, какая опасность угрожает его семье. Он быстро бежал на четвереньках по направлению, откуда минуту назад послышался треск ломаемой ветки. Вдруг он решительно остановился, увидев странные предметы. Почувствовав незнакомый запах, осторожно, шаг за шагом стал подходить к тыквам. Долго и недоверчиво обнюхивал сосуды с пивом, сладковато-кислый запах которого манил его. Через некоторое время он попробовал напиток.

Хитрость удалась. Охотники издали смотрели, как горилла, словно заядлый пьяница, быстро опорожнила две тыквы. Желая, чтобы животные как можно скорее опьянели, Вильмовский добавил в пиво немного спирта, поэтому ждать результатов обезьяньего пьянства долго не пришлось. Качающаяся походка гориллы стала теперь совсем уж комичной. Великан переваливался справа налево, падал, громко рычал и тем обратил на себя внимание своей супруги. Она вскоре очутилась рядом с захмелевшим мужем, и обе обезьяны, громко чавкая, опорожнили оставшиеся сосуды. Когда они убедились, что тыквы пусты, разбили их о деревья и растоптали, после чего на четвереньках полезли к плачущему младенцу.

Это стало сигналом отступления для наших охотников. Они немедленно побежали к поджидавшим их товарищам и рассказали им о виденном. Сейчас же вся группа направилась в овраг, взяв с собой клетки и ремни. Только Томек и Хантер держали наготове ружья, чтобы меткими выстрелами убить животных, если они попытаются напасть на людей. Охотники приблизились к гориллам и увидели поистине жалкое зрелище. В небрежных позах обезьяны лежали у подножия дерева, на котором была построена платформа. Детеныш прижался к груди самки и жалобно пищал. Он заметил охотников. Начал тянуть мать за шерсть, пытаясь ее разбудить, но она и ее муж громко храпели, погруженные в глубокий пьяный сон.

— Тьфу, только скотина может так напиться, — пробурчал боцман, бросая на обезьян взгляд, полный презрения.

— Мне приходилось видеть и людей в таком состоянии, — шепнул Томек.

— Не болтай по-пустому, такие люди тоже не лучше скота, — возмутился моряк. — Порядочный человек всегда пьет в меру, притом… лучше всего ром.

— Тише! — прошипел Хантер.

Негры, как дýхи, подошли к неподвижно лежащим гориллам. Они почти в молитвенном настроении поставили на землю клетки рядом с обезьянами. Матомба многозначительно посмотрел боцману в глаза.

Надо сказать, что у веселого моряка всегда хватало храбрости, если нужно было показать свою чрезвычайную силу и отвагу. Как только он почувствовал на себе взгляд Матомбы, то сразу отбросил ружье в сторону.

— Подвиньте-ка ближе открытую клетку, — обратился он к Хантеру и направился к обезьянам.

— Боцман, подходите к ним сзади и держите руки как можно дальше от морды горилл, — предупредил Смуга.

Моряк осторожно, по-кошачьи, подошел к самцу, схватил его за мощные плечи и повернул на живот. Жилистыми руками он обхватил гориллу в талии. Огромная обезьяна, должно быть, весила порядочно, потому что, когда боцман поднял с земли неподвижное тело, на его лбу жилы налились кровью. Не прошло и минуты, как горилла лежала в железной клетке.

Восторженный шепот негров был для боцмана самой лучшей наградой. Довольный собой, он гордо поглядывал на Матомбу. Негр стоял с широко открытым ртом, а его взгляд, исполненный восторга, выражал больше, чем можно было высказать словами.

Теперь моряк подошел к самке. Однако, или потому, что она выпила меньше пива, чем ее супруг, или до ее сознания доходил отчаянный писк малыша, она оскалила зубы, хотя и не открыла глаз. Увидев это, Вильмовский и Хантер кинулись боцману на помощь. Как только Хантер отбросил винтовку в сторону, чуткий, как всегда, Смуга немедленно поднял с земли свое ружье и подошел к Томеку, который с интересом наблюдал за боцманом.