Томление (Sehnsucht) или смерть в Висбадене

Ты уверена, что хочешь этих откровений?! Подумай, пожалуйста. Меня совершенно вывел из равновесия твой новый араб. Вдумайся в то, что ты говоришь – „я им нравлюсь“, „это он увидел меня“. То есть ты изначально понимаешь, что он тебя выбрал исключительно за твои внешние достоинства, задницу и т. д., а не за профессиональные качества. И тебе это льстит. Ты это знаешь и этим гордишься. Меня пугает твое вечное кокетство по отношению к мужчинам, а в частности, к восточным, которые суть воплощенное желание и, чаще, ничего больше. Никогда мужчина не обратится к женщине, – или крайне редко, – если не почувствует какого-то встречного движения, даже просто какого-то никак не проявленного движения. Мне не симпатичен допускаемый, – хоть бы и теоретически, – разврат. Меня раздражает то, как ты внутренне относишься к мужчинам. Прекрасно, меня радует, что ты нравишься, но меня обескураживает твое отношение к этому вниманию. Внимание ведь даже не вторично, поскольку, если ты нравишься себе, то это и есть главное, поскольку тогда ты нравишься всем остальным, и не имеет значения, кому, мужчинам или женщинам. Я был в не себя, когда ты, вспоминая про лодку и последующие ощущения, вспоминаешь в этом же ряду взгляды кавказца из-за моей спины. Это даже не бред, придавать этому такое значение. Разве ты в такой степени себе не доверяешь, не уверена в своих силах, что тебе так важно для самоощущения видеть и чувствовать внимание чужих людей, их внешнее возбуждение. Не хочу больше об этом говорить. Если тебе это так важно, да и ладно. Но по крайней мере делай это так, чтобы все это не отражалось на наших отношениях. Но я очень не хочу, чтобы я разбудил только суку, я надеюсь, что я разбудил женщину. И еще. Я тебе хочу доверять. О доверии я вспомнил и тогда в московском доме художника, увидев тебя на сцене, высвеченной красными фонарями! Я очухиваюсь от призрачного сна и вспоминаю твое совершенно отсутствующее лицо, ничего невидящие вокруг себя, почему-то блестящие, глаза и полную погруженность в практически поверхностный, но очевидно симпатичный тебе контакт. Это удивительно, я столкнулся с тобой нос к носу, ты меня не увидела, ты стучала своими высокими каблуками о пол, переходя от картины к картине, слушала невнимательно что-то, затем ушла с ним, я еще долго видел сквозь прозрачную кофточку на спине полоску чего-то белого. У тебя удивительная способность становиться тенью человека (особенно мужчины) даже при самом коротком контакте, ты удивительно чувствуешь все самые слабые и сильные места, и мягко и незаметно обволакиваешь человека, становишься его продолжением. Каково начало, такое получается и продолжение. Наверное, это и есть проявление женщины во взаимоотношениях с мужчиной. Иначе, сцена для любовных отношений всегда бы оставалась плоской, не взрывной, а перед рампой – ходульный, изнемогающий от вожделения к тебе самец. И чувствующая все это, но не зажженная его огнем, но готовая выйти на сцену полупроститутка.