Томный дух болотного зверя

«Собственно, это к лучшему», — подумал Виктор. — «Иначе он будет мешать хлопочущим там Юле и Андрею. Надо дождаться момента, когда они закончат».

Баламут тем временем, явно желая сачкануть, по всей видимости, решил сделать это в обществе самого Виктора. Лично сам Виктор понял намерения Мишки из-за того, что Парфенов сейчас направлялся по пляжу в его сторону.

Купер и Бэн разложили оборудование на капоте длинной «Нивы», предварительно соорудив над ним укрытие от дождя из полуразложенной палатки. Обосновавшись у крыльев машины и стремясь, таким образом, не «затоптать» извивающегося возле переднего бампера с узлом буксировочного троса в зубах Лёгу, американцы о чем-то говорили между собой. Не особо желая вникать в их беседу, да и не слыша из-за расстояния, многие слова, Виктор, тем не менее, уловил, что они разговаривают о видеозаписи «Зеленой головы», обрамлявшей вход на тропу у деревни колдунов. Бэн оказался крайне недоволен качеством записи, сделанной с заднего сиденья машины, через лобовое стекло, да еще во время дождя, и досадовал, что не попросил тогда водителя остановиться и не вышел на улицу, дабы произвести детальную фиксацию зеленой скульптуры. Потом американский ученый продолжил манипулировать пальцами на клавиатуре портативного компьютера, а Бэн взвалил на плечо видеокамеру, вроде бы тоже собираясь пойти к глади лесного озера.

Виктор не ошибся. Буквально через секунду очкастый парень бросил Куперу несколько последних слов и двинулся к воде. Его видеооборудование, как и в тот раз, когда он прибежал снимать разлагающегося на зеленых червей Рэя (правда, тогда он опоздал), было укомплектовано мощным осветителем направленного действия, предназначенным специально для ночной съемки.

Тем временем, Лёга Стрельцов продолжал «валяться в ногах» Купера, тормоша затянутый узел буксировочного каната.

«Когда мы дерево, перегородившее путь Алексею и Ананьеву этим тросом тягали, Купер его потом с помощью рук отвязал», — вспомнилось Виктору. — «Но тогда надо было всего лишь большую ёлку в сторону отволочь. А сегодня веревка двухтонную машину на солидную дистанцию собой тянула! Вот узлы и завязались «насмерть»».

В результате Лёга рвал и метал. Один раз от него даже послышалось:

— Черт бы побрал этот гребаный канат!

Подходящий к Виктору Мишка хмыкнул и произнес:

— Если б не тот лысый придурок около машины, я бы сказал, что тут — хорошо!

— До чего же вы все-таки, друг друга ненавидите! — Виктор опять посмотрел на озеро.

— Мы? Ненавидим? — притворно удивился Баламут. — Да брось ты! Мы, друг без друга, если хочешь знать, — жить не можем.

— Вот именно, — если хочу знать, — подчеркнул Виктор.

— Ноуать, — пробубнил Мишка.

— Чего-чего? — Виктор приложил ладонь к уху.

— Ноуать, — повторил Баламут. — Ноу, — по английски, — знать. Вот я и говорю: если хочешь ноуать.

— Ты же у нас, вроде, немецкий учил? Откуда английскими словечками-то, вдруг, обзавелся?

— Обзаведешься тут, когда с тобой в машине целых полдня американец едет. При этом еще рулит и на своем языке матерится. А когда машина начинала тяжело двигателем урчать и, чтобы избавиться от этого урчания, требовалось какой-то рычаг дернуть, все время орал: «Ай ноу!!! Ай ноу!!!» Я сначала думал, что «ноу» [30]по ихнему что-то типа «нет» означает, и спросил его, почему он кричит: «нет» как зачуханный паникёр. Последнего, я, правда, не сказал, так, просто, — подумал. Он же возьми, да и ответь мне: дескать, его слова означают не «нет», а «знаю». Кстати, даже извинился за свои возгласы, объясняя их тем, что сегодня, в отличие, скажем, от вчерашней вашей поездки, тропа совсем расклеилась, и ему, иной раз, даже не хватало сил удержаться от всяких выкриков, потому что, в ответ на гадкие дорожные условия, они у него, зачастую, вылетали сами — непроизвольно.

— Непроизвольно, — поправил его Виктор, отмечая для себя: «Так же, как у Лёги, чертыхнувшегося недавно по поводу крепко привязанного к машине буксировочного троса».

— Да, какая разница? — всплеснул руками Мишка. — Хорошо, хоть, он один был, без своего отморозка с его хренотенью из сумки, а то бы возгласов, небось, прибавилось…

— Это ты про Бэна? — улыбнулся Виктор, заметив, что помощник Купера тихо подошел к их с Баламутом компании и теперь стоял у Парфенова за спиной, а тот даже не почувствовал его присутствия.

— А про кого же еще? — Мишка поправил свой дождевик.

Возгласов от очкастого парня, как Виктору теперь было известно, — не последовало бы, — по крайней мере, в машине с ним, Юлей и Андреем этот тип за сегодня не издал ни звука, так что Баламут переживал по сему поводу зря. Однако пускаться в какие-либо объяснения для Парфенова он не стал. Вместо этого ему вспомнилось, как, во время спуска с холма, расположенного перед деревней колдунов, его самого угораздило обозвать, причем, не очкарика, а самого босса, — «урюком».

Андрей еще предупредил его относительно записи…

Но тогда никакой записи не было, а, вот, теперь, она, похоже, намечалась, ибо Бэн стал налаживать свою видеокамеру.