Топор отмщения. Кошки бродят по ночам. Вороны не умеют считать

— Мистер Лэм, я не знаю, какую игру вы ведете и что вы пытаетесь доказать, но если вы сейчас же не уберетесь, я вызову полицию.

— Это меня вполне устраивает. Когда будете звонить, попросите к телефону Фрэнка Селлерса, он работает в отделе по расследованию убийств. Он занимается делом об убийстве вашего дяди.

Я по-прежнему сидел, а Арчи Стенберри стоял. Он нерешительно направился к телефону, потом повернулся и сел.

— Я не могу понять причины вашей грубости, — сказал он.

— Прежде всего, хотя вы и очень аккуратный и педантичный человек, вы кое-что упустили. Вы любимый племянник богатого дядюшки, которому принадлежит эта квартира. Следовательно, у вас должна быть приличная служанка. И действительно, ваша спальня сверкает чистотой.

— Какое это имеет отношение к делу?

— Это слабое место в вашей обороне.

— Что вы хотите этим сказать?

Я вложил в свои слова всю убедительность, на какую был способен:

— Горничная сможет рассказать мне, какая фотография снята со стены, — вот тут-то вы и совершили ошибку. Вам не надо было снимать фотографию вместе с рамкой. Надо было просто вытащить ее из рамки, вставить какую-нибудь другую и повесить обратно. А так на обоях видно пятно другого оттенка. Ну и, конечно, в стене осталась дырочка от гвоздя, на котором висела фотография.

Он посмотрел на меня так, будто я ударил его кулаком в живот.

— Теперь идите и звоните в-полицию. Когда приедет Фрэнк Селлерс, мы пригласим сюда вашу горничную, покажем ей фото Билли Прю и спросим, та ли это фотография, которая висела над вашей кроватью.

Его плечи опустились, как будто из легких выпустили весь воздух.

— Чего… чего вы от меня хотите?

— Естественно, правды.

— Лэм, я расскажу вам что-то, чего никогда никому не говорил, то, в чем я не признался бы ни единой душе. Время от времени я заходил во «Встречи у Римли». Это было совершенно естественно.

— Собирали материал для вашего романа?

— Не говорите глупостей. Просто мне надо было расслабиться. Когда человек занимается умственным трудом, ему необходимо время от времени развлечься.

— И вы завели интрижку с Билли Прю?

— Дайте же мне кончить.

— Продолжайте.

— Билли Прю как-то продала мне сигареты. Когда я ее увидел, то решил, что она одна из самых красивых девушек в мире.

— И вы стали за ней ухаживать?

— Естественно. Но из этого абсолютно ничего не вышло.

— Что же было потом?

— Потом я всерьез ею увлекся, и боюсь, что мой дядя… в общем, боюсь, что дядя не одобрял моего поведения. Ему не нравилось, что я «потерял голову», как он выражался.

— Что же он сделал?

— Я не знаю, мистер Лэм. Клянусь честью, я этого не знаю.

— Но что вы сами предполагаете?

— Я даже не задумывался над этим.

— Может быть, я моту за вас подумать? — сказал я.

Он посмотрел на меня опухшими, красными глазами —

в них было выражение раненого оленя, не понимающего, почему в него стреляли.

— Ваш дядя считал, что она авантюристка?

— По-моему, это ясно из моего рассказа.

— И тогда он отправился на нее посмотреть и сказал ей, что, если она сделает что-нибудь такое, что оттолкнет вас от нее и излечит от этой привязанности — например, заведет роман с кем-нибудь другим или устроит так, чтобы вы застали кого-то в ее квартире, — в общем, сделает что-то, что лишит вас всяких иллюзий, — тогда он заплатит ей большую сумму денег. Больше, чем она могла надеяться получить, вступив с в^ми в законный брак, а потом разведясь.

Арчи вытащил из кармана смятый носовой платок и начал крутить его в пальцах.

— Я не знаю точно. Не представляю, чтобы дядя Руфус мог сделать что-либо подобное. Не думаю, чтобы Билли стала бы это выслушивать. Я думаю, что она… отвергла бы это.

— При помощи ручки топора?

— Боже мой, вы просто сводите меня с ума своими циничными шуточками. Конечно же нет! Билли и мухи не обидит. Мы не можем вмешивать Билли в эту историю! Мы не должны!

— А что насчет фотографии?

— Я снял ее, как только узнал о случившемся.

— Она сама подарила вам свою фотографию?

— Нет. Я нашел фотографа, который делал ее рекламные снимки, и заплатил ему, чтобы он сделал для меня хороший отпечаток. Она об этом не знает.

— Значит, вы просто стопроцентный…

— Стопроцентный — что?

— Трус, — сказал я и вышел, предоставив ему возможность смотреть мне вслед с упреком и комкать в руках мокрый платок.

Глава 9

Многоквартирный дом, в котором мне только благодаря кое-каким знакомствам удалось снять однокомнатную квартиру, находился в трех кварталах от дома, где жила Берта Кул. Это было даже слишком близко. Дом был шикарный, с автономной телефонной станцией, подземным гаражом и роскошно отделанным вестибюлем. Квартплата при этом была довольно умеренной.

Оставив в гараже машину агентства, я направился в вестибюль и попросил у портье ключи от квартиры 341. Мужчина за стойкой внимательно взглянул на меня:

— Вы недавно здесь живете?

Я кивнул:

— Только сегодня вселился.

— Ах да. Мистер Лэм, так?

— Да.