Топор отмщения. Кошки бродят по ночам. Вороны не умеют считать

— Вам просили передать это. — Он протянул мне сложенный лист бумаги и ключи. В записке было сказано: «Немедленно позвони Берте Кул». — А еще вам много раз звонила молодая женщина, буквально каждые пятнадцать минут. Она не оставила своего имени или телефона и сказала, что позвонит еще раз.

— Женщина молодая? — спросил я.

— Ее голос звучит молодо и зовуще, — снисходительно улыбнулся портье.

Сунув записку в карман, я поднялся к себе. Когда я рошел в квартиру, телефон уже звонил. Я закрыл дверь, пошел в ванную, вымыл руки и лицо и стал ждать, когда звонки прекратятся. После этого я подошел к молчащему телефону и попросил телефонистку ни с кем меня больше сегодня не соединять.

— Извините, — ответила мне телефонистка, — я говорила звонившей, что вас нет дома. Мне показалось, она очень расстроилась, и сказала, что это дело чрезвычайно важное.

— Женщина?

— Да.

— Хорошо, соедините меня, если она будет звонить еще раз.

С тех пор как я въехал, у меня еще не было времени распаковать свои вещи. Теперь же я бросил свой мешок на кровать и начал вытаскивать из него барахло. Что хорошо на флоте, так это то, что там учишься сокращать свои пожитки до минимума. Закончив, я зевнул, разобрал постель и вытащил пижаму. В ту же минуту зазвонил телефон. Я снял, трубку.

— Господи Боже мой, — загремел в трубке голос Берты. — Что там с тобой случилось? Ты уже так зазнался, что не можешь позвонить своей начальнице по делу?

— Партнеру.

— Хорошо, партнеру. Почему, черт побери, ты не позвонил сразу же, как вошел?

— Я был занят.

— Ну так теперь ты будешь еще больше занят. У тебя крупные неприятности. Приезжай сюда.

— Куда? *-

— Ко мне домой.

— Увидимся утром, — спокойно ответил я.

— Нет, ты сейчас же приедешь или пожалеешь об этом. Здесь у меня сидит Фрэнк Селлерс, и если он до сих пор не упрятал тебя за решетку, так это только потому, что он мой друг. Ты просто последний идиот, если не хочешь ладить с копами. Я вообще не знаю, какого черта я так о тебе беспокоюсь. Надо было позволить бросить тебя в камеру — может, это чему-нибудь тебя и научило бы.

— Дай трубку Селлерсу, — попросил я,

— Тебе лучше приехать.

— Дай ему трубку.

— Он хочет с тобой поговорить, — сказала Берта кому-то в комнате.

Через секунду голос Селлерса уже рокотал в трубке.

— Послушай, Фрэнк, — сказал я, перебивая его, — я здорово вымотался. И не могу без конца обсуждать с Бертой технические детали. Может быть, ты сам мне расскажешь, в чем суть дела?

— Ты сам прекрасно знаешь, в чем дело, и не строй из себя невинного младенца, или я вобью твои зубы- тебе в глотку. Я подставил свою шею, чтобы вытащить Берту из неприятностей, и из-за этого сам могу вылететь с работы.

— О чем, черт побери, ты говоришь?

— Ты сам знаешь о чем. Из всех кретинских мест, где можно было спрятать орудие убийства, ты выбрал именно это.

— Какое орудие убийства?

— Ручной топорик, болван!

— И где, как предполагается, я его спрятал?

— Не смеши меня, — ответил Селлерс, — Ты так глубоко сейчас завяз, и единственное, что может тебя спасти, — это если сможешь доказать, что абсолютно чист. Если не сможешь, то тебе придется проехаться со мной в участок, и вы лишитесь своих лицензий. Ну так как быстро ты сможешь приехать?

— Ровно через пять минут, — сказал я и повесил трубку.

Квартира Берты находилась на пятом этаже. У меня дрожали колени, когда я вышел из лифта. Внезапно я почувствовал, что ужасно устал. Казалось, что до двери мне надо пройти целую милю. Я нажал кнопку звонка.

Берта сразу открыла дверь. Мой нос уловил запах настоящего шотландского виски. Заглянув в комнату, я увидел Фрэнка Селлерса, сидевшего в рубашке с коротким рукавом задрав ноги на стул и со стаканом виски в руке. Хмурясь, он смотрел в свой стакан и выглядел таким озабоченным, как может выглядеть только коп.

— Входи, входи, — подтолкнула меня Берта, — нечего там стоять и смотреть на меня.

Я вошел. Берта была в бесформенном домашнем платье.

— Господи, — сказала она, — за время нашей работы ты иногда делал опасные вещи, но это первый раз на моей памяти, когда ты выставил себя полным кретином. Надо же было сделать такую глупость. Я думаю, это все ножки.

— Какие еще ножки? — воскликнул Фрэнк Селлерс.

— Когда этот парень видит симпатичную девицу, да еще с длинными ногами, он теряет всякое соображение.

— Ну, тогда мне все понятно, — мрачно заявил Селлерс.

— Ничего, черт возьми, тебе не понятно, — сказал я. — Тебе бы давно уже следовало знать, что если ее слушать, как раз попадешь в дурацкое положение.

Селлерс попытался улыбнуться, но у него вышла только мрачная усмешка.

— Не пытайся задурить мне голову, — сказала Берта.

— Мне очень неприятно это делать, Дональд, но ты завяз по самые уши. Придется вызвать тебя на ковер, а может случиться и так, что ты потеряешь свою лицензию. Может быть, мне и удастся выручить Берту, но ты, похоже, пропал, — проговорил Селлерс.

— Подожди, давай послушаем, что он сам скажет, — напустилась на него Берта. — Не дави так на Дональда.

— Я не давлю на него, я просто говорю парню что к чему.