Топор отмщения. Кошки бродят по ночам. Вороны не умеют считать

— За мной было преимущественное право проезда, — согласно кивнув, добавила мисс Уитсон. — Я первая подъехала к перекрестку, я была справа от него, а он подъехал слева от меня, поэтому у меня было полное право продолжать движение вперед, вы же знаете.

Берта кивнула.

— И вообще, я его не ударяла, — торжествующе продолжала мисс Уитсон. — Это он ударил меня. По вмятине на моей машине можно определить, что он врезался прямо в меня.

— Хорошо, дорогая. На вашем месте я бы так не волновалась, — неожиданно дружелюбно сказала Берта. — Этот человек превысил скорость на перекрестке, и миссис Лидфилд — просто авантюристка.

— Я так рада, что вы считаете именно так, дорогая миссис Кул, — радостно сказала Эстер Уитсон, протягивая Берте руку. — И вы не должны беспокоиться, что потратите время, давая показания в суде. Я ничего не могу обещать, потому что может показаться, будто я покупаю ваши показания, но я понимаю, что вы работаете, а это отнимет у вас ваше драгоценное время:.. — Она сладко улыбнулась. — Вы знаете, я всегда CTapai-юсь быть честной в деловых отношениях.

— У вас есть страховка? — спросил я.

— Я думала, что есть, — рассмеялась мисс Уитсон, — но, похоже, ее нет. Боюсь, я вовремя не позаботилась о ней. Что ж, большое спасибо, миссис Кул, и будьте уверены, что… Вы знаете, я не могу ничего определенного сказать, но… — Она многозначительно улыбнулась и, пожелав нам доброй ночи, вышла.

Берта принюхалась.

— Эти духи, — сказала она, — стоят не меньше пятидесяти баксов за унцию. А ты обратил внимание на ее норковую шубку? Вот что следует делать в детективном-бизнесе, дорогой мой Дональд. Следует устанавливать контакты, особенно среди богатых.

— А мне-то казалось, ты говорила, что это какая-то шлюшка с вытаращенными глазами и кривыми зубами.

— Сейчас она выглядит совсем иначе, — с достоинством заявила Берта.

Глава 8

Дом, который я искал, оказался трехэтажным кирпичным зданием с оштукатуренным фасадом. Дверь парадного закрывалась на пружинный замок, возле которого был ряд кнопок с карточкам» и переговорным устройством. Найдя в списке. жильцов фамилию Стен-берри А. Л., я нажал нужную кнопку. Через несколько секунд в переговорном устройстве раздался свист, а потом послышался голос:

— Что вы хотите?

— Я ищу Арчи Стенберри.

— Кто вы?

— Меня зовут Лэм.

— С какой целью вы хотите с ним встретиться?

— Вы сами знаете.

— Вы из газеты?

— А вы как думаете?

Раздалось жужжание, и дверь открылась. На лифте, который на сей раз работал, я поднялся на пятый этаж. Арчи Стенберри жил в квартире 533. Я прошел к ней и постучал.

' Арчи Стенберри оказался молодым человеком лет двадцати шести. Цвет его лица напомнил мне пирог, который продержали в духовке лишние пятнадцать минут. Его глаза распухли и покраснели от слез, но он старался держаться бодро. Квартира была роскошная, и было видно, что Арчи живет здесь уже довольно давно.

— Это было для меня таким потрясением, — сказал он.

— Конечно.

Не дожидаясь приглашения, я спокойно вошел в квартиру, выбрал самое удобное кресло, сел, вытащил пачку сигарет, купленных еще у Билли Прю, щелчком вытряхнул из нее одну, закурил и спросил:

— Кем вы ему приходились?

— Он был моим дядей.

— Вы часто виделись?

— Мы почти не разлучались.

Я вытащил из кармана записную книжку:

— Вы военнообязанный?

— Нет, — огрызнулся он. — И я не понимаю, почему я должен вам это объяснять.

Я усмехнулся и заметил:

— Я тоже не понимаю. — После этого он почувствовал себя свободнее. — Когда вы в последний раз видели вашего дядю?

— Вчера вечером.

— Вам не приходилось слышать от него о Билли Прю, молодой женщине, в квартире которой его нашли мертвым?

— Нет.

— Вы не знали, что он с ней знаком?

— Нет.

— И не знаете, что он мог там делать?

— Нет, — сказал Арчи, — но могу вас уверить, что, как бы там ни было, в этом не было ничего нечестного. Мой дядя был образцом добродетели.

Он выговаривал слова так четко, будто приносил клятву при вступлении в должность.

— Давно вы здесь живете?

— Пять лет.

— Кому принадлежит этот дом?

— Дяде Руфусу.

— Он оставил большое наследство?

— Я не знаю, — ответил он почти враждебно. — Мне очень мало известно о его финансовых делах. Я всегда полагал, что он достаточно обеспечен.

— Вы работаете?

— В настоящее время я не работаю, в том смысле, что у меня нет постоянного места. Я провожу исследования, собираю материал для исторического романа.

— Вы уже что-нибудь опубликовали?

— Не думаю, что это должно вас интересовать, — покраснев, сказал он.

Я думал, что лишнее упоминание об этом вам не помешает, вот и все.

— Идея написания исторической новеллы очень нравилась дяде Руфусу.

— Он ее финансировал?

На минуту он отвел взгляд, потом посмотрел прямо на меня. У него были красные, беспокойные глаза человека, который чего-то боится.

— Да, — сказал он, — но, полагаю, теперь мне придется это бросить.

— О чем в общих чертах, ваш роман?

— О береговой охране.

— А при чем здесь история?