Тора Бора

-- Бари, ты меня балуешь, -- послала она ему воздушный поцелуй, с удовольствием отмечая, что Бари тоже выглядит неплохо. -- Как наша Долли?

Долли -- единственный член семьи старого Брокса. Некогда пепельного, а сейчас серо-бурого цвета сиамская кошка. Скорей всего, одного возраста с хозяином.

-- Ах, Долли! -- Закатил глаза Бари. -- У нее кризис дамы среднего возраста. Боюсь, она становится склонна к мазохизму. Может, это у нас семейное?

-- Что такое! -- залилась смехом Анни.

-- Старушка положила глаз на соседского кобелька и исхитрилась его всерьез заинтересовать. Вчерашний вечер на лужайке они провели особенно бурно...

Зазвонил телефон. Все, нормальная жизнь закончилась. Анни скорчила Бари грустную гримасу: теперь до обеда словцом не перекинешся на отвлеченные темы. До 13.00 в их компании сущий ад.

-- Слушаю, Инвест-юнайтедкомпани...

Они и не подозревали, что настоящий ад в эти минуты стартует из аэропорта Джорджа Вашингтона.

14 мая 2000 года. Улица в трех кварталах от Лэнгли

Со стороны это была обычная городская картинка. И даже если бы она мелькнула в каком-нибудь боевике, к концу фильма никто бы ее не вспомнил. Банальный штамп -- человек вошел в телефон-автомат. Не заглядывая в справочник, набрал по памяти номер.

-- Есть очень важная информация. Вы ее должны знать.

Выслушав время и место встречи, звонивший повесил трубку.

.

18 мая 2001 года, Багдад

Как и было обещано, в Дамаске его ожидала машина. Серый "Мерседес-300". И документы на имя Яна Кошеля, предпринимателя из Польши, заинтересованного в поставках фиников.

Лари отдал должное русскому, который позаботился о легенде. Простенько и со вкусом -- какой патриот в Ираке не будет рад содействовать поставкам с его родины фиников. Они так гордятся, что фиников в Ираке насчитывается более шестисот видов.

Так, документы на машину, разрешение на въезд, бумаги с реквизитами комиссии ООН, ведающей соблюдением санкций. Все было в полном порядке.

Благополучно складывалась и дорога. К Багдаду Лари добрался под вечер того же дня. На въезде в город, который предстал мостами и минаретами, свернул на заправку.

Он знаками показал неторопливому феллаху, чтобы тот залил полный бак. Вынул пять долларов. В любой стране мира для чужака лучше не выдавать себя за давно живущего здесь человека. Он приезжий, издалека, видно сразу.

Феллах кивнул, залил ему бензин и вручил на сдачу две внушительных пачки растрепанной синей бумаги с портретом Саддама Хусейна.

-- Юнайтед стейтс? -- поинтересовался он.

-- Но. Полен...

Хозяин бензоколонки пожал плечами. На том и расстались.

В условленном месте его ждали. Но выяснилось, что старец находится в Вавилоне. Он примет гостя там и, если гость не возражает, после чая и отдыха его туда проводят.

На проводы это не походило. "Мерседес" Лари остался во дворе хозяина дома, а в Вавилон его везла смертельно уставшая от бесконечной жизни машина неизвестной национальности. С обеих сторон опущенные стекла не спасали от дневного пекла.

Все два часа изматывающей езды сопровождающие в белых одеждах, сидящие по бокам, не проронили ни слова.

Большие небесные ворота. Храм богини Иштар с рельефным изображением драконов, головы и хвосты которых одинаково поднимались к небу. Зубцы высоких кирпичных стен Вавилона и горячие переходы-колодцы, где раскаленный воздух пустыни совершенно недвижим. Здесь те же драконы, ряды за рядами, в строгой последовательности.

Лари невольно захватывала, подчиняла череда этих грациозных тварей. Не то от их мельтешения, не то от усталости, войдя в очередной коридор, он испытал легкое головокружение. Оказавшись в темноте он инстинктивно протянул руку вперед. Кто-то принял ее и в кромешной тьме повел его за собой..

-- Я рад снова видеть тебя, любознательный американец. -- Услышал он на фарси. -- Я знал, что ты захочешь видеть меня.

Любознательный американец... У Старца были все основания так характеризовать его. Слишком о многом пытал его Лари в прошлый приезд. И старику нравилось это.

Старик сидел перед невысоким светильником, который не в силах был вытеснить темноту из всего помещения и потому казалось, что здесь нет стен.

-- Меня привел страх.

-- Слабых страх гонит прочь. -- Проговорил старик, показывая на место рядом с собой.

С последней встречи его лицо не изменилось, в этом Лари мог бы поклясться.

-- Вы знаете о том, что должно случиться, наставник. Я хотел бы знать все, что об этом знаете вы. Что вам известно о... -- Лари не знал, каким словом заменить "теракт", почему-то показалось, оно все испортит.

Старик сам из носатого глиняного чайника налил в маленький тонкий стакан жидкость, похожую на деготь. Передал Лари, придвинул сахарницу.

-- Я это видел. -- Просто сказал он. -- И попросил найти возможность передать тебе все, что мне показали Харут и Марут.

-- Харут и Марут? Кто эти люди? Я могу их увидеть?

Старик покачал головой.