Торговый дом Гердлстон

- Ну да, это то, что у вас называется война партизанская, - сказал фон Баумсер не без горделивого сознания, что он овладел этим мудреным иностранным словом. - А все же дисциплина - прекрасная вещь, отличная. Я вот помню: во время большой войны - нашей войны с Австрией - мы изготовили мину, и была надобность ее испытать. Поставили часового - там, где зарыли мину, - а потом фитиль подожгли, а часового снять забыли. Часовой хорошо понимал, что порох под ним сейчас взорвется и его на воздух поднимет, но он ведь не получал другой приказ на место первый приказ и потому остался на посту до самого взрыва. Больше его никто не видел. И, может, и не вспомнили бы, что он там стоял, только нашли его нагельгевер*. Вот это был настоящий солдат! Оставайся он живой, его бы поставили командовать ротой.

______________

* Игольчатое ружье (нем.).

- Его бы поместили за решетку в сумасшедший дом, останься он в живых, - раздраженно сказал ирландец. - Эй, кто это там?

Последнее относилось к появившейся в дверях служанке из пансиона напротив; в руках у нее был поднос с маленьким розовым конвертиком, на котором чрезвычайно изящным женским почерком было начертано: "Майору Тобиасу Клаттербеку Ее Величества сто девятнадцатого пехотного полка, в отставке".

- А! - воскликнул фон Баумсер, посмеиваясь в свою рыжую бороду. Послание от женщины! Вы, как это у вас, англичан, говорится, - хитрый лисец... или, как это... лисий хитрец, ну, сами понимаете.

- Это касается и вас тоже. Слушайте: "Миссис Лавиния Скэлли шлет поклон майору Тобиасу Клаттербеку и его другу мистеру Зигмунду фон Баумсеру и надеется, что они окажут ей честь своим посещением во вторник в восемь часов вечера, дабы она имела возможность представить их своим друзьям". Там будет бал, - заметил майор. - Теперь понятно, зачем им понадобилась арфа и все эти столы, и стулья, и корзины с вином, которые тащили туда сегодня все утро.

- А вы пойдете?

- Разумеется, я пойду, и вы пойдете тоже. Давайте-ка пошлем ответ.

Итак, радушное приглашение миссис Скэлли было принято, о чем она без промедления и была поставлена в известность.

Никогда еще в комнатах верхнего этажа пансиона миссис Робинс не производилось такой яростной чистки одежды и наведения такого глянца на башмаки, как это имело место два вечера спустя в тихой спальне двух холостяков. Ухаживание майора за вдовой продолжалось с неослабной энергией с того самого дня, когда он позволил себе сделать первые смелые шаги в этом направлении, однако протекало оно не без трудностей и приносило не слишком обнадеживающие результаты. При каждой случайной встрече с прелестной соседкой майор очаровывался ею все больше и больше, но не имел возможности узнать, разделяет ли она его чувства. Приглашение на бал обещало, по-видимому, что теперь он получит эту возможность, к которой так стремился, и, стоя перед зеркалом и добиваясь, чтобы вид воротничка и галстука мог его удовлетворить, бравый майор принимал самые непреклонные решения одно за другим. Фон Баумсер, облаченный в долгополый сюртук устарелого покроя, сильно лоснившийся на локтях и плечах, присев на краешек кровати, с завистью и восторгом взирал на безупречный наряд своего приятеля.

- Ловко сел, - заметил он, имея в виду сюртук майора.

- Это от Пула, - небрежно уронил майор.

- А я так свой еще ни разу не носил здесь, в Англии, - сказал фон Баумсер. - Правду вам рассказать, я ведь маленький охотник к этим танцам и обедам, сами знаете. А ради вас я с охотой пойду туда. Упаси меня бог обидеть симпатию моего друга. Ну, а когда идти - надо идти, как положено джентльмену. - И он с удовольствием окинул взглядом свою поношенную черную пару.

- Однако, друг мой, - воскликнул майор, уже завершивший к этому времени свой туалет, - у вас галстук торчит из-под левого уха! Это, правда, придает вам несколько причудливый и живописный вид, но тем не менее галстуку там все же не место. Точно вам пришпилили ярлык для продажи.

- Если я галстук не сдвину немного на сторону, из-под бороды его никто не увидит, - кротко объяснил немец. - Но раз вы говорите, его надо спрятать, пусть будет спрятан по-вашему. А как вам нравятся мои запонки? У вас, я вижу, золотые, но у меня тоже из перламетра...

- Из перламутра, - смеясь, сказал майор. - Что ж, запонки вполне сойдут. Черт побери, какая уйма экипажей уже стоит у их подъезда! продолжал он, отодвинув край шторы и глянув в окно. - Все комнаты освещены, и я слышу, как настраивают инструменты. Пожалуй, надо идти и нам.

- В таком случае форвертс! - решительно сказал фон Баумсер, и приятели направились к дверям, один из них - с твердым решением узнать свою судьбу еще до наступления ночи.

ГЛАВА XXIX

БОЛЬШОЙ БАЛ В ПАНСИОНЕ МОРРИСОН