Торпеда для фюрера

Но мука неопределённостью, вопреки злорадным обещаниям Кравченко, длилась недолго. Прежде чем бесцеремонно затолкать арестанта обратно в камеру, безымянный сержант с мясницкой мордой, рявкнув как водится: «Пошёл, сволочь!..» – схватил Сашу за шиворот гимнастерки и неожиданно закончил свой дежурный лай шёпотом на ухо: – Девка твоя молодцом, лейтенант. Держится.

И сунул ему в ладонь что-то мелкое, величиной с монету.

Больше ничего не сказал, сколько ни вглядывался Саша в его безучастно-сонную оплывшую физиономию, мелькавшую время от времени в зарешеченной «кормушке» железной двери.

В ладони же, присев сразу за дверью на корточки, лейтенант Новик обнаружил крохотную панагию – образок Божьей Матери. Простенький, медный, ликов не разобрать, тем только и необычный, что на обороте выбиты два слова орнаментальными грузинскими буквами.

Два слова, в которых, не зная ни одной из этих загогулин, командир 2-й разведгруппы Александр Новик сумел-таки прочитать, что с Настей его всё пока что, слава богу, всё нормально, и с мальчишкой – тоже. Иначе откуда у неё, комсомолки заядлой, иногда до смешного, мог взяться этот православный амулет, или как его там положено называть?

«Но это только пока, – вздохнул Саша, затаив свой вздох от тишины в коридоре и от самого себя, и стиснул в кулаке образок. – Может, и недостаточно будет тех каракулей “в косую линейку”, чтобы обвинить её в “пособничестве”. Но ведь могут ещё вычислить и водителя хозяйственного взвода Плетнёва, и тётушку Матэ… И как они себя поведут в случае ареста? Это тебе не в атаку идти…»

Когда ни времени, ни сил…

Оккупированный Крым. Район действия 2-го партизанского соединения.

– Живо! Живо!.. По схеме микер-бикицер, – срывал горло Войткевич, подхватив самодельные носилки со стонущим беззубым «старичком» лет двадцати с копейками. – Времени в обрез!..

Хоть и не ждал лейтенант от татар «безумства храбрых», – измельчали, по его наблюдениям, потомки Чингисхана или слишком привыкли к роли карателей. – Но понимал, что даже если не хватит у них храбрости попереть против партизан и двух стволов крупнокалиберной «спарки» «Ли-2», то огонь, вдруг он каким-то чудом и впрямь в пять минут охватит завалы древесного намыва, выкурит. Полезут. И тогда неизвестно ещё, кому эта его затея выйдет боком. И так уже, после расчётливо коротких, пулемёт Хачариди зачастил длинными очередями – и в ответ, хоть и вразнобой, но густо захлопали винтовочные выстрелы, затрещал сорочьей скороговоркой «шмайссер». А надо ещё второй самолет принимать с минуты на…

«Чёрт!» – скрипнул зубами Яша, увидев ещё пару оранжевых огней, вспыхнувших в горном сумраке. – Живо! Примите этот баклажан! – Он почти вбросил носилки поверх трапа в утробу транспортного отсека. – Прости, друг, – это уже взвывшему от боли «старичку». И хотел было похлопать утешительно парнишку по руке, вцепившейся в жердь носилок, как…

– Пленных вперёд! – оттолкнули его сзади. – Пленных в первую очередь!

Впрочем, несмотря на свою озабоченность «ценным грузом», комиссар Портнов первым вскочил на трап, бесцеремонно протоптавшись по ногам раненого. Пленных же – ошалевшего от ужаса СС-штурмана Стефана Толлера и вслед за ним бывшую радистку-разведчицу Асю, как выяснилось, агента абвера, – выругавшись вполголоса, втолкал в трюм уже сам Яша, оттеснив спиной отчаянное столпотворение эвакуирующихся. «Груз» этот был действительно ценным. Им бы уже с весны в разведштабе флота какую-нибудь «радиоигру» с немцами затеять, а они тут последние крохи со стола сметают.

– Эх, своими руками, – успел ввернуть неугомонный Арсений Малахов, огорчённо глядя на свои ладони, которыми только что подбросил задок радистки в мешковатых штанах в тёмный провал двери. Но, заметив хмуро-вопросительный взгляд Войткевича, тут же оттёр ладони о неизменную рваную тельняшку: – Своими руками бы придушил. Всё. Я что? Я уже на позиции, – закончил он лирические «страдания», перехватил из-за спины «шмайссер» и хлёстко звякнул рукояткой затвора.

– Держите их, как чёрта кадилом! – напутствовал морпеха Яков.

– Куда они на хрен денутся… – нырнул под латаное крыло с красной звездой Арсений.