Трагедия личности

В этом и в некоторых других отношениях многие из нас на собственном опыте познакомились с симптомами, сопровождающими потерю корней и переселение. Теперь наша задача — помочь прояснить некоторые универсальные психические механизмы, задействованные в процессе адаптации мигранта. Однако я не могу внести свой вклад в решение этих вопросов, не упомянув о тех, кто так и не присоединился к нам в эмиграции, — о мертвых. Даже самые плохие условия эмиграции все же сохранили бы им жизнь и проблеск надежды на возможное человеческое отношение. Но им было отказано в самой возможности бегства, и создаваемая нами модель человека непременно должна включать в себя тот ад, который стал для них последним земным испытанием.

* * *

Переселение, как все катастрофы и общественные кризисы, порождает новые болезненные образы мира и, по-видимому, требует неожиданного принятия новых и часто временных идентичностей. Что движет мигрантом и каковы мотивы этого, каким образом его лишают или он сам себя лишает родины, каким транспортом он был выслан или по своему выбору прибыл с родины на место назначения, наконец, каким образом он был вынужден или как ему удалось оставаться в изоляции, или, напротив, он оказался сразу принят и включил себя в новое окружение, — все это важные ситуационные факторы. Однако сами по себе они не объясняют второго круга факторов, определенного Зигмундом Фрейдом. Фрейд говорит о душевном механизме «превращения пассивного в активное», — механизме главном для сохранения индивидуальности человека, так как он дает ему возможность в этом мире борющихся сил сохранить или вновь обрести индивидуальную позицию, характеризующуюся концентрированностью, цельностью и инициативой. Можно полагать, что это и есть атрибуты идентичности.

Вот фраза, считающаяся типичной для первых американских поселенцев: «Если ты видишь дым, поднимающийся из трубы твоего соседа, значит, пора идти дальше». Она иллюстрирует упорное приучение к модели деятельной власти над изначально непреодолимой и диктующей свои условия судьбой: не ждать, а идти по своей воле. Психологическим дополнением к этому — пусть даже в своем внешнем проявлении прямо противоположным — служит замечание, сделанное мне одним старым евреем-хасидом на улицах Иерусалима. «Американец?» — спросил он. Я кивнул, и он посмотрел мне в глаза с сочувствием, почти жалостью: «Мы знаем, где мы живем, здесь мы и останемся».

Итак, можно чувствовать себя хозяином положения, как спасаясь бегством, так и оставаясь на месте; можно даже (как выразилась Луиза Пински о некоторых молодых людях в европейском подполье) «скрываясь, оставаться хозяином положения». С другой стороны, вы можете почувствовать, что лишены корней, если вам не позволено вести непрерывную бродячую жизнь, как видно на примере уцелевших индейцев Великих американских равнин, которые были вынуждены отказаться от кочевой жизни в собственной прерии. Когда, спустя много времени, правительство поселило их в каркасные дома, они обратились за разрешением жить в трейлерах. Когда же им не позволили разъезжать где им вздумается, они обнаружили в своем поведении и речи то самое неуловимое торможение, как при замедленной съемке, которое типично для личности в состоянии депрессии и которое доктор Бэйкис подметил у заключенных в лагерях для интернированных. Племенная идентичность этих кочевых охотников обнаруживает свои корни в постоянном движении.

«Комплекс пациента» к тому же, есть условие бездеятельности. Agens (тот, кто действует) противоположен patiens (тот, над кем совершается действие), и мы используем здесь это противопоставление для того, чтобы придать дополнительное значение таким терминам, как «пассивное» и «активное», и избавить их от сопутствующих пар типа «агрессивное» и «покорное», «мужское» и «женское». В таком случае patiens означало бы состояние подверженности изнутри или снаружи воздействию превосходящих сил, которые невозможно преодолеть без продолжительной настойчивости или энергичной помощи, несущей избавление; тогда как agens приобретает значение внутреннего состояния, когда предпринятая инициатива не пресекается, а получает развитие, служа тому, что явилось ее причиной. Вы сразу увидите, что состояние agens и есть то, что все клиенты, или пациенты, в группе или поодиночке ищут наугад и нуждаются в нашей помощи, чтобы найти. Но ясно также, что мы говорим не о прямой, очевидной активности, а о внутреннем состоянии, которое мы принципиально определяем как состояние активной напряженности «эго».