Трагедия Зет. Бюро расследований Квина (рассказы)

Но самой примечательной чертой была та, что предмет представлял собой только часть миниатюрного сундучка. Правая сторона была аккуратно спилена, а то, что Кеньон держал в грязной руке с черными ногтями, имело в ширину всего два дюйма. Я произвела быстрый расчет. В соответствии с высотой целый сундучок должен был иметь около шести дюймов в ширину. Следовательно, наличествовала только треть изделия.

— Засуньте это себе в трубку и выкурите, — сказал Кеньон отцу, скверно ухмыльнувшись. — Ну, что скажет коп из большого города?

— Где вы это нашли?

— На столе, когда прибыли сюда. За блокнотом — лицом к трупу.

— Странно, — пробормотал отец и взял у Кеньона коробочку.

Крышка — вернее, оставшаяся ее часть, лежащая на куске сундучка после того, как остальное было спилено, — прикреплялась к сундучку одной крохотной петелькой. Внутри ничего не было — внутренняя деревянная поверхность выглядела девственно-чистой.

Спереди на черной краске виднелись две выведенные позолотой буквы: «НЕ».

— Что, черт возьми, это означает? — Отец недоуменно посмотрел на меня. — Кто «он»?[21]

— Загадочно, не так ли? — улыбнулся Хьюм с видом человека, представившего на рассмотрение всего лишь симпатичную маленькую проблему.

— Конечно, — задумчиво промолвила я, — это может вовсе не означать «он».

— Почему вы так говорите, мисс Тамм?

— Я думала, мистер Хьюм, — отозвалась я сладеньким тоном, — что человек вашей проницательности должен с ходу видеть все возможные варианты. Будучи всего лишь женщиной…

— Вряд ли это важно, — прервал Хьюм, перестав улыбаться. — Кеньон тоже так не считает. Тем не менее нельзя упускать возможный ключ. Что скажете, инспектор?

— Моя дочь уже все сказала, — отозвался отец. — Это может быть всего лишь частью слова — первыми двумя буквами — и в таком случае не означать «он». Или же первым словом короткой фразы.

Кеньон насмешливо фыркнул.

— Вы проверили отпечатки пальцев?

Хьюм кивнул — он выглядел озабоченным.

— На коробочке только отпечатки Фосетта.

— А она была на столе, когда Кармайкл вечером уходил из дому?

Хьюм поднял брови.

— Вообще-то мне это не казалось настолько важным, чтобы спрашивать. Давайте позовем Кармайкла и выясним это.

Он послал подчиненного за секретарем, который появился с вежливым вопросительным взглядом и тут же уставился на деревянную вещицу в руке отца.

— Вижу, вы это нашли, — пробормотал он. — Интересно, а?

— Вы так думаете? — осведомился Хьюм. — Что вы об этом знаете?

— Это любопытная история, мистер Хьюм. Я не имел возможности рассказать вам или мистеру Кеньону…

— Одну минуту, — вмешался отец. — Эта штуковина была на столе сенатора, когда вы выходили из кабинета вечером?

— Нет, — улыбнулся Кармайкл.

— В таком случае, — продолжал отец, — вещица значила достаточно много для Фосетта или его убийцы, чтобы кто-то из них оставил ее на столе. Вам это не кажется чертовски важным, Хьюм?

— Возможно, вы правы. Мне это не пришло в голову.

— Конечно, мы не можем исключить, что сенатор достал вещицу, когда был один, чтобы взглянуть на нее. Тогда она, вероятно, не имеет отношения к убийству. Хотя я знаю по опыту, что, когда человек, которого прикончили, застав в одиночестве, что-то делает, это, как правило, связано с убийством. Мне кажется, безделушкой стоит заняться.

— Может быть, джентльмены, — вежливо предложил Кармайкл, — вы выслушаете меня, прежде чем делать выводы? Фрагмент деревянной коробочки неделями лежал в столе сенатора — в этом ящике.

Он обогнул стол и открыл верхний ящик. Содержимое было в беспорядке.

— Здесь кто-то рылся!

— О чем вы? — быстро спросил окружной прокурор.

— Сенатор Фосетт был фанатично аккуратен. К примеру, мне точно известно, что вчера ящик был в полном порядке. А теперь бумаги перемешаны. Он никогда не оставил бы их в таком виде. Говорю вам, кто-то рылся в этом ящике!

— Кто-нибудь из вас, олухи, шарил в столе? — рявкнул Кеньон на подчиненных.

Послышался хор отрицаний.

— Странно, — пробормотал он. — Я сам велел им не прикасаться к столу. Кто же…

— Похоже, что убийца, Кеньон, — отозвался отец. — Мы понемногу прогрессируем. Ну, Кармайкл, что же скрывается за этой нелепой вещицей?

— Хотел бы я знать, инспектор, — с сожалением ответил секретарь. — Но для меня это такая же тайна, как для вас. В том числе каким образом она сюда попала. Недели три назад коробочка прибыла в… Нет, пожалуй, лучше начать с начала.

— Только покороче.

Кармайкл вздохнул:

— Сенатор понимал, что ему предстоит серьезная предвыборная борьба, мистер Хьюм…

— Вот как? — Хьюм мрачно усмехнулся. — И что же он собирался предпринять?

— Ну, сенатор Фосетт думал, что ему как кандидату прибавит популярности, если он представит себя защитником местной бедноты. Ему пришла в голову идея устроить благотворительный базар, где плоды труда заключенных тюрьмы Алгонкин продавали бы в пользу безработных округа.

— Это уже разоблачила «Лидс икзэминер», — сухо прервал Хьюм. — Отбросьте несущественное. Какое отношение коробочка имеет к базару?