Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2015

«Знакомы ли вам книги Сергея Алексеева? Можно ли их считать фэнтези на тему русских народных сказок и мифов?» Знакомы. Нет, нельзя их считать… «Рой» был ничего себе, а в принципе — нет, нельзя.

«Почему Плюшкин и Скрудж так похожи и появляются практически в одно время?» Дело в том, что архетип скупца очень разный, надо вам сказать. У Диккенса совершенно другой Скрудж. Если брать сравнение Пушкина, помните, он говорит: «У Мольера скупой скуп, и только. А Шейлок мстителен, скуп, чадолюбив и остроумен». Конечно, Плюшкин Гоголя гораздо объёмнее, богаче, сложнее, если угодно, религиознее; сам образ больше связан, я думаю, с какими-то библейскими корнями.

Я не очень люблю «рождественскую прозу» Диккенса. Диккенс силён в других вещах. Его «рождественская проза», конечно, особенно «Сверчок», — это такие сладкие слюни! Я совершенно этого не воспринимаю. У меня была лекция когда-то по этому, я это всё очень люблю. Но сколько умиления, сколько фальши! И все эти маленькие домохозяйки, все эти плюющиеся чайники, все эти кукольные страсти. Диккенс создал рождественский жанр, но, как всегда, конечно, как всякий начинающий тренд автор, он переложил туда всех составляющих, и особенно сахара. Это, конечно, невыносимо.

«Как вы относитесь к поэзии Эльдара Рязанова? Он мастер стихосложения?»

Человек, написавший один хит, абсолютно всемирный, во всем мире распеваемый всеми русскоязычными гражданами («У природы нет плохой погоды»), уже претендует быть поэтом совершенно заслуженно. Но Рязанова мы любим не за это. У него были очень хорошие стихи, но он никогда не называл себя мастером стихосложения. Он написал несколько первоклассных текстов, но вообще он был гениальный сценарист и режиссёр. Я тут пересмотрел «Берегись автомобиля». Господи, сколько такта, сколько намёков, сколько ума туда вложено! Какое искусство пародии, стилизации под безупречный детектив! Первые десять минут — это вообще чудо! Ну что говорить?

«Как вы оцениваете качество переводов Набокова, выполненных Барабтарло и Ильиным? Чьи переводы кажутся вам аутентичными?»

Мне нравятся, в принципе, переводы Ильина, в особенности «Bend Sinister». Понимаете, лучше всего, по-моему, так сказать… Ну я не знаю, не берусь я сказать. Лучше всего он переводил сам себя, и тут с переводом «Лолиты» не поспоришь (даром, что абзац пропущен). Но мне нравятся переводы Ильина.

«Вы говорите, что растёт умная молодёжь, и говорите, что правящая элита сменится в это десятилетие. То есть к власти придут жулики и воры первой волны?»

Нет. Вот я о том и говорю, что придёт система, в которой необязательно нужно будет быть жуликом и вором. Как правильно сказал Макфол, «быть глупым уже непрестижно». Мне кажется, что-то радикально переменится.

«Не могли бы вы сделать лекцию про Андрея Кураева? Понимаю, что материал специфический. Это значимый феномен в современном православии».

Он прекрасный богослов, хороший писатель, но почему же я должен о нём лекцию читать, когда мы можем живого Кураева услышать в студии? Давайте говорить о литературе больше. Хотя с удовольствием с Кураевым поговорил бы как-нибудь, если бы мы изменили формат и иногда мог приходить умный собеседник — такой как, например, Мещеринов или Кураев. Про богословие очень интересно поговорить бы, потому что Кураев… Знаете, когда врач входит, больному должно становиться легче. Когда входит священник, человеку ищущему, потерявшему себя, тоже должно становиться легче. Вот рядом с Кураевым легче. Он такой апологет христианства, что рядом с ним хочется к нему присоединиться. Таких людей я знаю очень немного.

«Приведите пример такой же эмоциональной и сильной книги-истерики, как «Это я — Эдичка»».

Собственно, на безупречной своей оригинальности, часто им отслеживаемой и подчёркиваемой самим, Лимонов и поднялся, поэтому очень трудно найти такой аналог. Сейчас я подумаю, подождите. Я не считаю, что «Это я — Эдичка» истерическая книга. Я считаю, что это книга исповедальная. В этом смысле, кстати, мне больше нравится «Дневник неудачника». Это просто ещё более стихи, она поэтичнее, в каких-то вещах откровеннее и тоньше. Пожалуй, из вещей близких эмоционально и интонационно я привёл бы «Отчаяние» Набокова, наверное. Вот это замечательная книга тоже, и тоже очень истерическая.

««Американский психопат» сравнили с «Над пропастью во ржи». Сначала я улыбнулся этой глупости, а подумав — согласился. Вам не кажется, что книги — об одном и том же?»

Нет, не кажется совсем. Мне вообще «Американский психопат» что-то грешным делом не очень нравится. Надо перечитать, наверное.

«Приведите примеры социальной сатиры про маньяков в литературе, наподобие «Американского психопата»».