Требуется Баба Яга

– И у собаки есть. А она, – мой палец уперся в черный нос Береса, – сожрала башку гада, потому что была голодная. Я когда жрать хочу, варю бульон. Или грибы кушаю. Или мясо. Но я не ем ядовитые части ползучих гадов!

– Успокойся, – Крес разговаривал со мной, как с младенцем.

Это невероятно злило. К тому же, испуг за стража начал проходить и меня ощутимо потряхивало. Даже не могу представить, что бы случилось, если бы Крес погиб из-за моей невнимательности. Наверно, сошла бы с ума и ушла жить на болота Глухомани. Или нашла бы волхва и попросила добровольное изгнание.

– Я не могу успокоиться!

– Ты же ешь мухоморы? А они ядовиты.

– Для людей, Синеглазка. А я – кикимора.

– Синеглазка, – снова хмыкнул пес.

Под пристальным взглядом стража Берес перестал ухмыляться и демонстративно медленно прикрыл пасть лапами.

– Что ты улыбаешься?! – Мой крик разлетелся по лужайке.

– Не кричи. Посмотри на меня. Он страж. И для меня гадюки точно так же съедобны, как для тебя поганки.

– Для меня поганки не съедобны. – Я с трудом заставила себя отвести взгляд от пса и посмотрела на Креса. – Мы чистим ими желудок.

Осознание медленно приходило в разгоряченную голову. Все правильно. С чего стражу Серого леса и Огненному недопсу бояться несчастной змеи? Если колдун зловонной волшбой его даже не поцарапал, то что говорить о паре зубов лесного аспида?

– О, – Берес смущенно потупил голову, – я не знал. А как вы чистите животы, позволь спросить? А то у меня после лесных ягод грудина огнем горит.

– А нечего жрать что попало! Это изжога. – Я отступила на шаг от бревна. – Пей больше коровьего молока и лузгай семечки. А лучше забеги ко мне как-нибудь, я тебе воду заговорю.

Хохот Креса наверняка услышали даже рыбы в Серебрянке.

–Что опять? – Мой взгляд уперся в синие глаза стража.

– Ничего. – Руки Креса разошлись в стороны. – Я просто представил Береса, сидящим на завалинке с охапкой подсолнухов.

Картинка действительно была веселой. Воображение понеслось вскачь, рисуя поленницу, пса и его пасть, наполненную шелухой. Вычищенные подсолнухи валялись у его лап, дорисовывая картину.

– Да ну вас. – Мой зад удобно разместился на ближайшем камне.

Правильная позиция – хранить молчание. Я вроде как обиделась, но не до такой степени, чтобы уйти, навлекая на себя немилость стража.

– А разве кикиморы имеют силу? – Крес нахмурил брови.– Как ты собираешься заговаривать воду?

Каждое мое слово вызывало в нем всплеск недоверия, не меньше. Страж будто постоянно искал подвох или ложь.

– Ага, – пес, сам того не зная, разрядил накалявшуюся обстановку, – доводить до белого каления. Вот какая у нее сила.

– Я много читаю, – оскалилась собакой, но гнев сдержала.

Прав был Берес – проказничать я любила.

– Но волшба у тебя есть в крови? Или нет? – Крес как будто случайно положил руку на рукоять топора.

По ногам пробежали предательские мурашки страха. Почему он так странно реагирует? Даже младенцу известно, что ворожить и колдовать могут только люди. Но никак не нежить. Страж Серого леса был единственным исключением. И то, ровно до того момента, пока я не докажу его человечность.

– Нет. Я пользуюсь своей силой. Для ворожбы отдаю часть собственной жизни.

– Ты добровольно и на ерунду растрачиваешь свой век? – Глаза пса полезли на лоб.

– А куда ее девать? – Тоска накинулась на меня с новой силой. – Я одна, предназначения у меня нет, мужа тоже. Зачем мне жить сотню лет?

Две пары глаз впились в меня с удивлением и недоверием. Я опустила голову: да, я глупая. Но это был мой выбор. И осуждать себя я не позволю. По крайней мере, вслух.

– Так, – Крес в два шага оказался рядом с валуном, служившим мне лавкой, и присел рядом, – давайте вернемся к колдуну.

Берес разлегся рядом со стражем, лениво клацая зубами на правую лапу. Его роста хватило, чтобы одновременно греть пузо на травке и следить за картой, которую страж аккуратно разложил на ровной поверхности камня.

Пришлось повернуться, чтобы хоть что-то разглядеть в черточках и каракулях.

– Это Серый лес, – Крес уверенно ткнул пальцем в тонкую бересту, – Заразы здесь.

Берес фыркнул, косясь правым глазом на карту:

– Чернила взял?

– Не надо чернил. – Мое любопытство не позволило сидеть в стороне и демонстративно обижаться. Тем более что на мою кислую физиономию никто внимания не обращал.

Соскочила с места и оббежала стража, на ходу перепрыгивая через пса. Совсем перепрыгнуть через эдакого теленка не получилось, и я вполне грубо пробежала по огненному хвосту. Берес глухо заворчал, но браниться не стал.

Заглянуть в карту росточка не хватало. Пришлось принять личину девицы. Я склонилась над валуном, чуть не сбив лбом голову Креса.

Палец стража требовательно постучал по карте, на которой с трудом читались рисунки. Каракули, палочки, галочки и загогулинки обозначали деревья и размечали логова хищников.

– Это твоя нора? – я с сомнением осмотрела чудно нарисованные горы.

Руки бы оторвать тому умельцу за его виденье местности.

– А почему всего одно озеро на карте? До второго летописец дойти не смог, устал, бедный? Глухомань расширить надо, а волкодлаки намного южнее.