Третья планета от солнца

– По рукам, княже, – согласно закивали старейшины.

– В степях между Днепром и Доном, вплоть до Дуная, господствуют печенеги. Мимо них по сухому пути идти русскому воинству опасно. Но хазары сами нападают на степняков, угоняя скот и захватывая для продажи пленных. Вскоре пойду сговариваться с ними, чтоб беспрепятственно пропустили войско, а может, даже, склоню хана вместе воевать хазар. Для этого следует поразить их силой моей дружины. Чем нас больше, тем лучше. Потому именно сейчас и забираю ваших людей. Завтра отправлю посольство к печенегам, а следом, через две-три седмицы и сам налажусь в поход.

«У ромеев – август, а у нас, на Руси, шестой месяц года – серпень, а где и жнивень называют, потому как жнут серпами хлеб, – разглядывал, прикрыв от солнца глаза ладонью, противоположный, степной берег Днепра, Святослав. – Задерживается посольство, – опустив руку, оглядел раскачивающиеся на лёгких волнах лодьи у берега и холщёвые шатры с горящими рядом кострами. – Вот и птицы начинают улетать».

– Княже, отвлёк его от раздумий Свенельд. – Дружиннички лося-трёхлетку в лесу подняли, да нашпиговали от скуки стрелами, превратив в этакого ежа-великана, – попытался развеселить Святослава воевода. – Притащили на волокуше до стоянки и жарят на костре. А ещё похлёбку сварганили мясную, – сглотнул слюну, – откушать тебя приглашают. Да живы наши люди, не сумлевайся. Нутром своим голодным чую.

– Ладно, Медведя послал с полусотней вятичей, да сотника Велерада с Чижом, Бобром и другими гридями, а вот зачем трёх отроков юных с ними отправил?

– Да чтоб уразумели – воевать русичи с печенегами не собираются, коли молодых воев послали.

Через три дня на степной берег Днепра высыпали всадники в чёрных одеждах и с гиканьем стали носиться вдоль берега, потрясая копьями и размахивая саблями.

– Предупреждают, чтоб не лезли к ним? – стал размышлять вслух воевода.

– Нет, Свенельдушка, – указал на противоположный берег князь. – Вон и наше посольство призывно машет руками, – не сдержав радости, хлопнул в ладони Святослав. – Где там кормчий? Гриди, на лодью, – распорядился он.

– Может, несколько лодий направим? – решил подстраховаться Свенельд.

– Покажем, что доверяем им, и выслушаем прежде наше посольство. На одной переправимся.

– Богучар, ветвь зелёную возьми, – распорядился Свенельд.

– Горан, будь другом, сорви ветку, да не сосновую, берёзовую лучше или липовую, – попросил приятеля гридь, взбираясь по сходням следом за князем с воеводой в лодью.

– Я рад, что всё закончилось миром, и ещё более рад, что вы все живы, – обнимал и хлопал по плечам сотника и гридей. – Щитоносец, ну ты и толковый отрок, – улыбнулся Доброславу князь. – И в огне не горишь, и в пиве не тонешь, вытереть успеваешь… А ты, Медведь, похоже, перепугал печенегов одёжей своей и статью, коли они вас не тронули. Теперь будешь не вятским, а княжьим сотником.

– Благодарствую, княже, – склонил перед Святославом голову вятич. – Стану служить тебе не за страх, а за совесть. Вождь копчёных сказал: «Пусть ваш князь приезжает, будем договариваться».

– Отдай им ветвь, Богучар, чего вцепился в неё? Иль опять прилипла? – довольный жизнью и течением дел, хохотнул князь, подумав: «Веду себя, словно отрок смешливый», – нахмурился, сурово глядя на сопровождающих русичей степняков.

Проехав четверть поприща, увидели с невысокого холма юрты из бурого войлока и шкур, в центре которых белел шатёр хана. От него отъехала группа всадников в цветастых распахнутых халатах, под которыми виднелись доспехи. На круглых блестящих шлемах раскачивались султаны из разноцветных перьев.

Святослав поехал навстречу, морщась от едкого кизячьего дыма, что гнал в его сторону ветерок. Сопровождать себя велел двум гридням: Богучару и такому же рослому Горану.

Из-за телег что-то кричали печенеги, размахивая обнажёнными саблями.

«Приветствуют или угрожают?» – призадумался Святослав.

Выехавшая навстречу свита вождя спешилась, и выступивший вперёд бровастый седобородый старичок, сняв войлочный колпак и обнажив красную лысину, на ломаном русском языке пригласил Святослава проследовать в белый шатёр.

Пройдя мимо расступившихся нарядных беков, князь независимо вошёл в белый шатёр хана. Двое гридней внесли следом дары – доспехи и оружие.

Возлежавший на подушках хан оживился, бодро вскочил и принялся, цокая языком, разглядывать и щупать кольчугу с панцирными пластинами на груди и плечах, мечи, медную начищенную булаву с острыми шипами, затем махнул рукой звероватого вида телохранителям, и те унесли оружие в дальний угол шатра. Доброжелательно глянув на Святослава, чего-то сказал бровастому старичку, и тот подобострастно перевёл:

– Великий хан Куря приветствует великого князя руссов и приглашает садиться, – указал на подушку.