Третья сторона Силы

Да уж, как бы эта вера в пророчество не стала самоуверенностью. Впрочем, это уже не мои проблемы. Я получил, что хотел, а возможность превратить сидха в зверга — всего лишь бонус. Я до сих пор испытывал кадровый голод в отношении самостоятельных подчинённых. Все окружающие меня зверги были слишком молоды, чтобы сформировать самодостаточную личность. В то время как восемьсот лет опыта сидха делали его крайне ценным ресурсом.

Схема преображения Дакрадака совпадала с тем, через что в своё время прошёл я. Это был стандартный процесс изучения биологического строения организма через поглощение. Пока личинка зверга развивалась в захваченном теле, она изучала все внутренние органы, замещала их, а потом пыталась адаптировать шаблон строения организма к стандартам, принятым у звергов. Так собирался определённый набор биологических решений, приспособленных к местным условиям жизни.

Единственное, что я мог сделать, это замедлить процесс трансформации и давать советы сидху, используя телепатическую связь. За одно я внимательно наблюдал за тем, что происходит с сознанием подопытного и его душой.

Существование души было для меня очевидным фактом. Я сам был душой, сменившей уже два тела. Вот только знать что-то и воспринимать — разные вещи. Мой опыт внетелесного существования был ограничен, и я сам слабо понимал, как смог провернуть фокус с захватом тела зверга. Сейчас я наблюдал за подобным процессом со стороны и мог не только давать советы, но и видеть, что происходит при переселении души. В общем, метафизика данного процесса была мне совершенно непонятна, так что действовал я больше методом научного тыка.

Перерождение сидха оказалось мучительным и длительным процессом. Многие вещи нам приходилось выяснять буквально наощупь. И только через полтора месяца мы смогли облегчённо вздохнуть и сказать, что эксперимент удачно завершился.

Дакрадак стал звергом. Его мозг и сознание слились воедино, так что я получил полный контроль над ним и смог считать все его воспоминания. Пока тело нового эльфа принимало свою окончательную форму, я просматривал его память. Это было весьма познавательным занятием. Увидел я и процесс изучения касающегося меня пророчества. Что тут можно сказать… я так и не понял, откуда у сидха взялась такая уверенность в результате. Это был какой-то процесс, затрагивающий душу, который я не мог увидеть, изучая память тела. Сила заставила его поверить в меня.

К моменту завершения этой эпопеи с сидхом я значительно продвинулся в понимании природы Силы. Понимании не с точки зрения физики и математики, а с точки зрения субъективного восприятия.

Дела Рейха за время моего отсутствия шли не очень хорошо, но терпимо. По крайней мере мы не проигрывали, хотя наше противостояние с Республикой то и дело осложнялось новыми стратегическими приёмами с обоих сторон. Это была битва разумов, управляющих огромными армиями. Что самое важное, обе стороны даже не пытались размышлять о компромиссе или перемирии, так что весы противостояния постоянно колебались, а жернова войны перемалывали неисчислимые войска в пыль.

Честно говоря, после того, как я нашёл время для изучения хода военных действий, ситуация ничуть не изменилась. Я не мог назвать себя гениальным стратегом, а потому всё что мне оставалось — не мешать подчинённым. Как-то незаметно прошёл год, и мои псионики вернулись из Империи, выполнив свою часть соглашения. А буквально через две недели Империя напала на меня.

Атака имперского флота была отбита без критических потерь. Но сам факт нападения был для меня полной неожиданностью. Связавшись с Валором, я выяснил, что это нападение было личной инициативой правителя соседнего с ним сектора. Я стал заложником внутренних интриг кша-тра. Поскольку я являлся союзником Сектора Туэрен, то нападение на меня ослабляло моего союзника. Не в смысле его военной силы, а в смысле репутации. Тем более, что Валор даже не собирался помогать мне.

Открытие второго фронта заставило меня начать наступление на Империю. По иронии судьбы, это нападение также было расценено как внутренние интриги Сектора Илоним, так что Империя в целом и Император в частности сохраняли нейтралитет.

Борьба с флотом Империи потребовала разработки новых стратегий ведения военных действий. Отличие состояло в том, что на каждом корабле противника находился один или несколько сильных одарённых, которые значительно повышали их боевую эффективность. Мне тоже пришлось добавлять экипаж из эльфов на штурмовики, потому что одно сознание корабля не могло эффективно противостоять скоординированным атакам одарённых.

Я сам пытался принимать участие в боях, но толку от этого было немного. Противостояние шло во множестве мест, и победа в одном бою никак не влияла на общую картину. В лучшем случае это могло сойти за тренировку. Я достиг могущества, когда в одиночку мог уничтожить целую планету. Точнее, жизнь на планете. Но это был бы удар в пустоту, потому что для победы в войне нам требовалось уничтожить ресурсную базу противника.