Третий лишний

Раздраженный происходящим, Айзек несколько грубо отпустил руку супруги, неспешно, чеканя шаг, подошел к креслу и удобно уселся в нем. Маска равнодушия хорошо скрывала его чувства, но все же Ханна чувствовала, что он расстроен и подавлен. Ей стало его жалко.

Понимая, что в любом случае хозяйка будет считать крайней ее, она решила попытаться исправить ситуацию. Не зная, правильно ли она поступает или нет, Ханна тихо опустилась на колени и присоединилась к пению гимна. Однако, почувствовав чужой взгляд, резко открыла глаза и встретилась с мистером Гриндлом взглядами.

Он смотрел на нее пристально, проницательно и так странно, что ее голос дрогнул. На что мистер Гриндл заговорщицки отрицательно покачал головой, показывая, что не стоит выказывать свою слабость, а потом подмигнул ей.

Ханна поймала себя на мысли, что должна злиться на него, потому что именно он являлся причиной произошедшего, однако, чувствуя его защиту и поддержку, не могла на него злиться. Чтобы хоть немного развеять его подавленность, она улыбнулась.

Позже, вспоминая этот момент, краткий миг взаимной поддержки, Айзек осознал, что с того случая их стало объединять нечто большее, чем просто запретные отношения. А пока они продолжали внимать торжественному пению Кэтрин, которая не жалела ни сил, ни голосовых связок в надежде вразумить супруга и заставить раскаяться в неудержимом веселье.

Время тянулось невыносимо медленно, но прервать миссис Гриндл никто не решался. У Ханны уже болели колени, а Айзек, сидящий кресле, погрузился в себя. Он хмурился, и две вертикальные морщинки появились на его переносице.

«Не выглядит он счастливым», – отметила про себя Ханна.

Она привыкла, что хозяин всегда был выдержан, холоден и несколько самоуверен, а теперь видела перед собой подавленного, несчастного человека, которому тяжело было находиться рядом с супругой.

С каждой минутой Айзек становился мрачнее. Он осознал, что в душе уже давно дряхлый старик, ненавидящий весь мир, потому что Кэтрин душит его чопорностью, мнением общества, приличиями и лицемерным благонравием. Его размеренная жизнь, наполненная нелепыми правилами и требования, однообразная, никчемная, серая сделала его достойным горожанином, джентльменом, но абсолютно несчастным человеком.

Смеясь со служанкой над глупостью, не отличавшейся ни особенным изыском или остроумием, он чувствовал себя счастливым, свободным. Вся напускная серьезность, лицемерная чопорность, тяжесть последних лет словно слетели с его плеч. Искренний смех наполнял его тело жизнью, светом и радостью, как в детстве, когда приличия, чужие желания и навязанные правила казались глупыми и необязательными.

«Чего тебе стоит скинуть маску благонравия? В душе, Кэтрин, ты уже давно старуха и даже не понимаешь этого. Хочешь сделать меня таким же? Не выйдет! - в сердцах злился Айзек. Неожиданно он почувствовал сильную усталость, и его злость резко сменилась обидой.

- Почему со служанкой мне общаться легче, чем с тобой? Разве ты ничего не чувствуешь?»

Уже без сомнения, он отчетливо осознал, насколько они с Кэтрин разные, и что отныне душевная близость и доверие между ними не возможно. Даже если они разделят супружеское ложе, это уже ничего не изменит. Осознание ситуации и смирение подействовали на него успокаивающе. Айзек взял себя в руки.

«Разочарование - не повод доводить дело до скандала. Живи как удобно, я же буду жить как мне угодно!» – решился он и, подойдя к супруге, стоящей на коленях посреди комнаты, протянул ей руку.

- Милая, не стоит так нервничать. Мы угомонились, благодаря твоим молитвам, - спокойно, даже несколько благожелательно произнес, продолжая настойчиво предлагать руку до тех пор, пока миссис Гриндл не соизволила принять его помощь.

Она намеревалась простоять на коленях в молитве еще достаточно долго, надеясь, что таким образом повлияет на мужа и заставит его почувствовать угрызения совести, однако настойчиво протянутая рука вкупе с улыбкой супруга уверили ее в его полном раскаянии.

Поднявшись, Кэтрин приготовилась обрушить на него нравоучительную тираду, однако не успела открыть рот, как супруг заметил:

- Право, милая, чем устраивать истерики и стоять на коленях, вам следовало присоединиться к нам. Уверяю, у вас сейчас было бы чудесное настроение и длилось бы оно весь день.

-Ч то?! – опешила она. - Как подобное можно предлагать мне - твоей жене, словно я нищая, невоспитанная девка!?

Ее лицо посерело от гнева. Поднимаясь с колен и заметив у супруга улыбку, она склонна была ожидать обычного его поведения, однако вместо этого услышала из его уст иронию.

Ханна, заметив, как резко меняется настроение у хозяев, стояла тихо, как мышка, и наблюдала, чем закончится их противостояние.

- Леди, воспитанные леди из хороших семей не смеются как вульгарные женщины! – кричала миссис Гриндл. – Я не такая, как она! – ее палец указал на служанку.

«О, Боже! Сейчас начнется!» – испугалась Ханна, но мистер Гриндл не позволил случиться скандалу.