Третий лишний. Он, она и советский режим

Но если жена художника махнула на себя, как на женщину, рукой, то ее ровесница, заводская работница из Ленинграда, на этой почве возненавидела мужа и вообще всех мужчин, которых она иначе, как скотами, не называет. После 19 абортов она потеряла счет операциям. У нее трое детей. Больше они с мужем прокормить в СССР не могли. Во всем остальном эта женщина еще полна жизни. Но секс доставлял ей всегда только разочарования и страдания.

Но жить, тем не менее, как-то надо… В портовых и столичных городах на черном рынке за большие деньги можно купить японские презервативы и американские противозачаточные таблетки. Публика победнее и попроще ограничивается отечественной „резиной” и другими столь же несовершенными предметами советского производства. Но основным средством пресечения беременности остается аборт. По мнению медиков, это самый распространенный в стране вид хирургического вмешательства. Большинство моих собеседниц-эмигранток в свои 30–40 лет сделали по 6–8 абортов, но есть среди них и такие, что обращались к операции до 20 раз! Врачи считают, что в Москве делается в год никак не меньше четверти миллиона абортов, то есть 800 ежедневно. По стране получается около 6 миллионов операций в год.

Судя по беседам, которые я имел с бывшими пациентками советских абортариев, воспоминания об этих операциях — одно из самых тяжелых и неприятных в их жизни., Когда я училась в медицинском институте, впервые увидела аборты и условия, в которых они проводятся, я поклялась себе, что никогда не пойду на эту операцию, — вспоминает московский врач С. Г. — К сожалению, я не избежала полдюжины абортов и теперь с еще большим отвращением думаю об абортарии”. Ленинградская актриса Е. С. высказывается по этому поводу еще более решительно. „Современный абортарий в Ленинграде — не что иное, как мясорубка. Я бывала в разных больницах и везде одно и то же: огромные палаты, в палатах — грязь, беспорядок. Халаты — грязные жалкие тряпки. Постельное белье желто-серого цвета — отвратительно. Ни за какие деньги не допросишься, чтобы к тебе подошла няня”.

Актриса не случайно упомянула о деньгах. В больницах Советского Союза действует система, лучше всего выраженная русской пословицей: „Не подмажешь — не поедешь”. За три дня, в течение которых женщина вынуждена находиться в абортарии, она должна несколько раз „подмазать” врачей, сестер и санитарок (нянечек). Первое, что необходимо сделать, это дать взятку врачу, чтобы во время операции он дал пациентке наркоз — веселящий газ (закись азота) или внутривенный препарат санбровин, позволяющий заснуть на время аборта. Без взятки операция принесет пациентке тяжелые страдания, ибо будет сделана в лучшем случае под неэффективной местной анестезией. Абортарий подобен конвейеру, в котором пациентке уделяется крайне мало времени и внимания. Взяткой, однако, можно добиться некоторого внимания со стороны медсестры или санитарки.

Зная все это, более или менее обеспеченные пациентки ищут помощи у платного частного гинеколога. Заплатив врачу 50 рублей (треть или четверть приличной зарплаты), вы можете надеяться, что он положит вас в свою привилегированную клинику с лучшими условиями или произведет операцию у себя дома. „Мой знакомый доктор обычно оперировал меня в своей квартире на кухонном столе. Затем муж приезжал на такси и забирал меня домой”, — вспоминает учительница из Киева. Операция вне больницы — незаконна и карается по советским законам годом тюрьмы. Но она освобождает женщину от боли, грязи, грубости, неизбежных в государственной больнице. Неудивительно, что все большее число беременных идут на этот расход, чтобы сохранить свои нервы и здоровье.

Отношение народа к аборту я бы сравнил с отношением к стихийному бедствию. „Что поделаешь? Куда деваться?”… Наиболее серьезные врачи знают, что принятое ныне в СССР ручное выскабливание плода — крайне несовершенно; что нередко после аборта женщине приходится ложиться в больницу второй раз, на, дочистку”. На Западе давно уже существуют значительно более совершенные методы аборта. Знают медики и то, что в так называемой Кремлевской и других больницах для высокопоставленных лиц аборт делается с помощью вакуумной установки с применением новейших методов обезболивания. И тамошним пациенткам это не стоит ни копейки. Но знают серьезные врачи и другое: „Плетью обуха не перешибешь”. Советская партийная бюрократия не откажется от своих привилегий. А в рядовых больницах появления новой аппаратуры ждать не приходится. Так что остальным гражданам Советского Союза остается лишь на-рушать закон, платить наличными и тем спасаться от прелестей „бесплатной” медицины…