Три билета в кино

Выждав несколько секунд, я приоткрыла дверцу и, убедившись, что никого нет, рванула к спасительному выходу.

Оказавшись в коридоре, я в панике забегала взглядом по сторонам, не находя Женьку. В следующую секунду он вынырнул из-за угла, обхватывая меня и бормоча: «Тихо-тихо, я здесь». Сбившееся дыхание выровнялось, едва я почувствовала родной запах.

– Ты чего так долго? – его голос звучал взволнованно.

– А ты где был? – выдавила я с нервным смешком.

– За углом стоял, – Жека смущенно боднул головой воздух.

– Зачем?

– Ну, увидел этих… – я поняла, что он имел в виду одноклассниц, – думал, вдруг ты не захочешь, чтобы они знали о твоем присутствии.

Я благодарно кивнула, а Женька опять нервно затряс ногой.

– Ты как себя чувствуешь? – я внимательно посмотрела на него. – Голова не кружится?

– Нет, все в порядке, – успокоил он меня. – Не думаю, что у меня сотрясение.

– Так что было, когда ты вчера вернулся домой?

На уроке мы поговорить об этом не успели: географичка всегда была очень сурова к переписывающимся парочкам. А по пути в школу я лишь успела спросить о его самочувствии. Несколько раз. Больше, чем несколько. Но Жека отвечал с задержкой, и я переживала, что ему стоило пропустить школу после такой травмы.

– Да ты знаешь, – Жека привычно приобнял меня, и мы не спеша побрели в класс алгебры, – отец сидел весь вечер в зале, перебирал какие-то бумаги. На меня даже не глянул, когда я вернулся, – друг пожал плечами.

– Тебе надо было остаться у нас! – мой голос прозвучал так же горячо, как и вчера, когда я уговаривала его не возвращаться домой.

– И что бы это решило? – устало, в который раз повторил Женька. – Когда-нибудь пришлось бы вернуться. И тогда это бы имело последствия гораздо худшие, чем когда я играю по его правилам.

– Господи. – я готова была разорвать его папашу голыми руками, если бы была посмелее. – Сначала избивает тебя, врывается в чужую квартиру, а потом ждет, что ты вернешься домой как ни в чем не бывало!

– Хм-м-м… так и живем, – Жека смущенно смотрел в сторону.

– Прости. – я поняла, что лезу не в свое дело. – Просто очень переживаю за тебя. Мне не стоило так говорить.

– Да все нормально, – друг пожал плечами, словно ничего страшного и не случилось. И от того, что он действительно отчасти так и думал, мне хотелось плакать.

Перешагнув порог класса, мы прекратили разговор, не желая быть услышанными. Проскользнув на свое место, я приготовилась к еще одному мучительному уроку под пристальными недовольными взглядами одноклассниц – хотя надеялась, что на этот раз контрольная завладеет всеобщим вниманием. Меня просто убивала эта пустая глупая ревность с их стороны. Не будешь же каждому рассказывать, что мы лишь притворяемся парой по стечению обстоятельств. Вроде бы Женя и раньше не был душой класса, но после моего появления совсем выпал из школьных мероприятий и дел, что восприняли не очень хорошо. Казалось, его это совершенно не волновало, но я все равно чувствовала за собой вину. И по-настоящему не могла дождаться, когда же закончится школа.

Прозвенел звонок, оповещая о начале контрольной. Все последующие сорок минут и мне самой было совершенно не до жалости к себе по поводу отношений с девочками из класса – алгебра мне особо никогда не давалась, и я молилась, лишь бы сдать ЕГЭ на три. Четверка же была пределом мечтаний[1].

Еще через урок я поняла, что контрольная работа высосала весь мозг. Голова наливалась нестерпимой болью.

– Хочу пойти домой. – шепнула я Жеке.

– Блин, мне после шестого сдавать теорему, которую я в прошлый раз завалил, – удрученно пробормотал он. – Давай провожу тебя и вернусь в школу. Ты ничего серьезного не пропустишь?

– Нет.

Я сверилась с дневником: факультативов сегодня не было, на пересдачу мне не нужно – я каким-то чудом сдала с первого раза, – а от физкультуры у меня было постоянное освобождение благодаря Тамаре Александровне. Сегодня больше ничего важного.

Оказавшись дома в одиночестве, я повалилась на кровать. Пульсирующая головная боль от контрольной и школьного гомона медленно отступала. Стыдно признаться, но иногда я скучала по тем временам, когда просиживала дома целыми днями, пока ребята были в школе, а вечера мы проводили вместе. Я успевала сделать все домашние дела, приготовить еду, отдохнуть и встречала Сашку и Жеку с большим энтузиазмом. Не считая, конечно, двух месяцев апатии и болезни в самом начале.

Мне нравилось находиться дома, я не чувствовала одиночества или скуки. Без стеснения я могла напевать во время уборки, пританцовывая. Играть на воображаемой флейте, перебирая пальцами условные отверстия на теле инструмента. А за выпечкой я даже разговаривала мультяшными голосами, разыгрывая сценки между упаковками продуктов. У меня был в разгаре роман между пакетами молока и муки. Кому нужен этот внешний мир? Его шум и гам настолько утомляли, что часто мне хотелось запереться в тихой пустой квартире, чтобы перезарядиться.