Три года в Соединённых Штатах Америки

Из кабинета генерала Булганина мы вышли окрылёнными, он принял все мои заявки и сказал, что в считанные дни всё, что я заказал, будет нам доставлено и если того потребуют обстоятельства, даже самолётом. Георгий Иванович не шутил. Уже через четыре дня к нам на участок стали доставлять заказанные мною детали. Самыми последними я ждал спортивные колёса от немецкого мотоцикла «БМВ R 69 S», а их нам прислали уже через неделю, причём целых десять комплектов, с гудьировской резиной. В это время, забыв о шитье, я занимался самым главным делом – форсировал и модернизировал пять двигателей «Мемз-967А», которые хотел установить на мотоциклы, один я изготавливал для себя лично и потому оплатил все запчасти, и двигатель от автомобиля «Газ-66». Его я намеревался воткнуть под капот Ирочкиной «Волги». Раньше десяти домой никто из нас не приходил. Одновременно с этим, из высокопрочных стальных труб, набитых кварцевым песком, по изготовленным мною лекалам выгибались на горячую детали для сварки рам. Ещё до этого, в самом начале, я вырезал из липы в столярном цехе два макета для изготовления стеклопластиковых обвесов. Один для дорожного мотоцикла, то есть своего, а второй для гоночных двухколёсных болидов.

С двигателями я разобрался быстро, всего за две недели, попутно сварив рамы, после чего их подвергали термической обработке, но этим занимался уже Жора. О, он много чем занимался и вот здесь его знания инженера-конструктора, которого распределили в наш город дежурным механиком гаража, пригодились в полной мере, а инженером он был очень толковым и схватывал всё буквально на лету. Помощников у нас хватало, оборудования тоже, а когда требовалось изготовить что-то серьёзное, то мы передавали заказ либо на авиаремонтные завод, где нам отлили для мотоциклов магниевые диски для колёс и изготовили для них вентилируемые тормозные диски, в общем мы получили готовые колёса, которые своей формой, без спиц же, поразили всех, либо на электромеханический завод. Там для нас изготовили карданные валы с приводом на заднее колесо, почти точно такие же, как на мотоцикле «Урал», но более мощные и прочные, движки-то от «Луаза» я раскочегарил до семидесяти семи лошадиных сил и они выдавали шесть с половиной тысяч оборотов.

Мы, а всего нас, энтузиастов, собралось двенадцать человек со всего города, работали без выходных и при этом я и Жека ещё и успевали руководить ремонтом, двигателей. Последним к нам присоединился Князев, днём он был начальником цеха, а вечером, надев спецовку, становился просто Митрофанычем. Помимо этого нам помогали все будущие пилоты гоночной команды «Метеоры Юга». В общем рабочих рук хватало, как и возможностей для того, чтобы изготовить пять новейших, сверхмощных тяжелых мотоциклов суперсовременного дизайна – четыре гоночных, а один на той же платформе, но с совершенно иными обвесами, сугубо дорожный. Стеклопластиковые обвесы для нас изготовили на авиаремзаводе, причём в военном цехе, где ремонтировали двадцать первые «Миги» и потому они получились очень прочными и надежными, но никто так и не понял, для чего генерал Булганин заказал эти «лопухи». Между делом я получил паспорт и в тот же день вместе с родителями, Эльвирой Михайловной и Георгием Ивановичем мы с Ирочкой пошли подавать заявление в загс. Генерал сразу же потащил нас начальнице и та ворча, приняла у нас заявление. Мы хотели расписаться в ускоренном порядке, но Георгий Иванович сурово сказал:

– Борька, не сметь, выпорю. Не посмотрю на то, что ты выше отца вымахал, как пить дать, выпорю. Смотри, я на твоей свадьбе буду сидеть посаженным отцом. Понял?

Пришлось согласиться, но я сразу же сказал, что свадьба будет у нас маленьким домашним мероприятием и на неё будут приглашены только наши самые близкие друзья. Георгий Иванович согласился и потащил нас в свою чёрную двадцатьчетвёрку. Сначала он отвёз родителей и Ирочку ко мне домой, а потом мы поехали в бывший отдельный дивизион ГАИ, а ныне штаб-квартиру гоночной команды «Метеоры Юга», находившийся в шести километрах от города. На свой страх и риск генерал Булганин проложил там кольцевую гоночную трассу протяженностью одиннадцать километров. Она была расположена очень удачно, меж двух холмов и огибала тот, который был побольше и повыше, так что туда, посмотреть на гонки могло прийти очень много народа. Вообще-то мне кажется, что он просто так говорил пилотам, которые гоняли пока что вокруг пруда-охладителя городской ТЭЦ. Не думаю, что первый секретарь крайкома партии оставил бы это без своего внимания. Тем более, что мы между делом подготовили четвёртый гоночный болид и уже приступили к работе над раллийными машинами, так что Дмитрию Мироновичу было что показать и помимо мотоциклов.