Три истории. Повести

Дема послушался маму и все эти годы штудировал нужные предметы. Выпускные экзамены сдал хорошо, общий балл что-то около 4,5. Ни о каких морях и отдыхах не думал – немного очухавшись от школы, поехал в областной центр сдавать документы в медицинский. И конечно, только на лечебный факультет. Точнее, лечебно-профилактический. Педиатрия, санитарное дело – это не его. Только там, где выпускают настоящих врачей, а не медиков (это он имел в виду все иные факультеты). Какой ты врач – качество сметаны да масла контролировать! Умора! Педиатрия тоже не для него. Документы приняли. Засел за вступительные билеты. Программу прошел на два раза. Даже на местный пляж не ходил – сидел дома, зубрил, грыз гранит науки.

Первый экзамен – химию – сдал на удивление легко, даже не ожидал. Ответы на билет отскакивали от зубов, как автоматная очередь. В экзаменационном листе появилась пятерка. Вышел из аудитории как во сне, не веря. Мечта, вот она, близко-близко. Начало положено. Без особых проблем сдал и остальные. Когда на доске зачисленных на первый курс увидел свою фамилию, одурел от счастья. Даже прыгал, если память не изменяет. Потом собралась компания похожих счастливчиков, пошли в соседнее кафе, заказали несколько бутылок «сухаря» с закуской в виде конфет-карамелек и… отметили удачу. «Наквасились» прилично, как добрался домой – помнил смутно. Сказал только, что все нормально, поступил, он теперь студент медицинского института, первый курс, факультет лечебно-профилактический и упал на диван. Проспал до утра. Не ругала его мама. Сказала, чтобы так больше не напивайся. Даже по очень радостному поводу.

Началась учеба. Но до этого в сентябре месяце была традиционная работа в колхозе – студенты помогали на полях и огородах собирать урожай. Веселое время. Перезнакомились.

– Вспомнил первую в своей жизни лекцию по анатомии. Аудитория типично институтская – полукругом снизу – верх располагались скамейки и узкие столики для письма. Впервые были одеты белый врачебный халат, шапочка. Общая тетрадь. Ручка. Начало положено.

Пронеслись – пролетели шесть лет учебы. На четвертом курсе стал посещать кружок по хирургии, ибо стать решил хирургом и только. Вот это для мужчин! Обстановка операционной завораживала его. Особый запах медицины! Мытье рук, надевание стерильной амуниции. Оперировал грыжи, аппендициты, все, конечно, под надзором опытных наставников. Выходя из операционной, чувствовал себя героем: все получилось, все смог.

Первый шок испытал после окончания шестого курса, когда настала пора определяться с выбором конкретной специальности.

– Ты в деканате был? – спросила его однокурсница Светка Журавлева. – Ждут тебя там. Побеседовать намереваются с тобой. Заявление на хирургию писал? По секрету тебе скажу: что-то там не все так просто с местами в ординатуру. И именно по твоему профилю. Количество мест, видать, урезали. Ребята по этому поводу уже скандалить начали.

Помчался к декану факультета. Перед его дверью толпилось человек десять-двенадцать выпускников лечебного факультета, громко обсуждали распределение.

– Эй-эй, ребятки, тише, пожалуйста, гул на весь коридор. Мешаете работать – заметила секретарша ректора. – Все скоро узнаете, зачем так галдеть. Распределение уже к концу подходит, – заверила она и понеслась дальше по делам своим хлопотным.

Когда подошла Демина очередь зайти в заветный кабинет, он сразу почувствовал что-то неладное.

– А, это ты, Караваев. Проходи, присаживайся, – сказал декан, отводя от него взгляд. Лицо его было серьезным, как будто важное и не совсем приятное предстояло сообщить парню. Он хорошо знал его, знал, чем увлечен был в годы учебы этот талантливый студент. Хороший мальчишка, скромный, настоящий трудяга. Прекрасным врачом станет – в этом нет никаких сомнений. А Караваев с напряжением и тревогой бросал свой взор на хозяина кабинета и членов комиссии по распределению. И, видимо, до него дошло, что к чему. Оказалось, что в ординатуру по хирургии было выделено всего три места, а не десять, как в прошлый раз, и они уже были заняты. Понимал, кому отданы – «блатных» студентов в институте было немало: сынки да дочурки партийных и профсоюзных тузов, директоров крупных заводов и прочих важных «птиц».

– Я все понимаю и искренне тебе сочувствую, Демьян. Вот хоть ты тресни – больше не берут. Предлагаю тебе вот какой альтернативный вариант: мы оставим тебя здесь, при институте, ординатуру предлагаю совсем необычную для тебя и неожиданную. Но жизнь и прекрасна своими лихими поворотами. Вчера ко мне заходил заведующий кафедрой судебной медицины, профессор Левон Саркисович Баланян. Так, поболтали о том о сем. Без особой цели, навестил просто проведать. Он только что из отпуска вышел. Судебка на каком у нас курсе? Правильно, на пятом. Я ему поведал грустные мысли о проблемах с местами по ряду специальностей. Кстати, офтальмологов тоже урезали! С глазами зачем так поступили – видеть не будем, куда идем, – пошутил декан и, довольный своей же шуткой, засмеялся! – Самое интересное состоит в том, что он запомнил тебя! Да, именно так.