Три Царя (СИ)

К сожалению, они находились в обычной комнате, поэтому кроме домашней утвари вокруг ничего не находилось. Он залез в пару ящичков, и также остался с пустыми руками. Хозяин этой комнаты явно больше увлекался исследованием духа, чем оружием. Да и сам револьвер, что Балдур лично менял и модернизировал, давно отличался от оригинальной версии.

Он положил оружие на стол и ловко разобрал на запчасти. Был повреждён лишь спусковой механизм, к сожалению, чтобы починить револьвер жвачка и пару винтиков не помогут. Балдуру был нужен абсолютно идентичный заменитель, которого найти в округе казалось невозможным.

— Эй! — обратился он к Коклотку.

— Да, мой господин!

— Ты вот такую штуку видел? Можно где-нибудь раздобыть?

Карлик позволил себе подойти ближе и присмотрелся.

— Спусковой механизм? Думаешь найдем? — поинтересовалась Мира.

— А что она делает, мой господин? — спросил Коклоток учтивым голосом.

Балдур взял в руки голый каркас оружие и ответил:

— Она вставляется сюда и убивает рабов, что не отвечают на вопросы.

Коклоток испугался. Казалось, он не вылезал из пучины унижения, издевок и постоянной угрозы своей жизни, и давно научился отвечать, насколько можно прямо.

— Если она громыхает как другие похожие, то… в могильнике? Раб думает, что в могильнике.

— У вас тут и кладбище есть? Хотя чему я удивляюсь, — Мира поразилась собственным словам, прежде чем продолжил карлик.

— Яма… Зубы туда сбрасывают тех, кто не нужен.

— Вместе с оружием? — на вопрос стервятника, карлик быстро закивал головой.

— Железо Зубам не интересно, они плоть любят, мягкую, гнущуюся.

Балдур задумался, неужели и другие стервятники пали жертвой? С другой стороны, это могли быть и Старолесные разбойники, что промышляли охотой на стервятников или любой дурак с лишней монетой в кошельке и допуском к черному рынку Бролиска.

— Они не любят железо, что громыхает. Очень не любят, — внезапно продолжил карлик.

— Это почему еще?

— Оно громыхает и убивает, — непонятливо ответил Коклоток.

— Это ясно, — вмешалась Мира. — Но Зубы, о которых ты говоришь, явно не стесняются играть с жизнью и смертью, откуда такой страх именно к такому оружию?

— Братья, — произнес карлик, а его голос заметно просел. — Старая легенда о братьях.

— Мастера биологических эманаций и трансформаций боятся легенды? — Мира вопросительно ухмыльнулась.

— Но это не просто легенда, это правда! Каждый господин её знает, каждый раб слышал её. Чистая правда!

— Вещай, — как на духу выпалил Балдур. — Если эти твари боятся стального укуса, я хочу знать почему.

Коклоток взял лист бумаги и карандаш и, рассказывая, чиркал:

— Старинная легенда, еще с тех времен как Третий Край находился на огромном острове к югу от земель славянских.

— К югу от Бролиска ничего нет, бескрайний океан, — вставил Балдур.

— Не перебивай, — одернула его Мира.

— Легенды гласят, что он не бескрайний, а обширный, размером с целый мир, а за ним лежит другой мир. Когда Третий Край правил островом размером с целый мир, они разгневали богов тем, что отказывались почитать их как следует, и в итоге их терпению пришел конец.

В один день небеса разверзлись, и земля породила дверь в мир божественный, откуда вышли они. Два брата, два гиганта в стальной броне невиданных размеров. Ростом они были выше человека, а силой превышали в тысячи раз. Они крушили и рвали днями и ночами без сна и отдыха. Купаясь в крови нечестивых, что призвали на свои плечи ярость и гнев богов. Их смех разносился на все миры, а жажда крови не утолялась, даже когда весь мир тонул в собственном грехе. Всё живое пряталось или бежало, а что не могло, то погибало под тяжелыми грохотами. Братья пили из огромных кубков, размеров с череп самого большого зверя. Один нёс в себе разрушительную волю гигантов, изрыгая из своих рук, уничтожители миров. Другой под рёв самих небес потрошил плоть голыми руками, только руки те и самому лютому зверю в противники не годились. Одна, с длинными когтями и настолько острыми, что резали пополам целые горы, другая в виде ужасной пасти с тысячами зубов, рвала на части и пожирала души павших. Они крушили и рвали, пока не осталось тех, кто навлек на себя гнев богов. Лишь тогда, напившись крови и ярости, они ушли, оставляя короткое послание. Ежели в один день боги будут забыты, а плоть вернется: на землю придет тот, кто понесет в себе их ярость. Необузданный воин, благословлённый священным древом тысячи змей.

— М-да, — поставил точку Балдур. — Уж не думал, что «они» в такое и верят. Сказка про Ваню, что каши мало ел и то интереснее.

Коклоток поспешил и показал свой рисунок, на котором он как мог, изобразил двух воинов в массивной броне.

— Но это правда, мой господин!

— Складно сочиняешь для раба, Коклоток, — сказала Мира, подзывая его к себе.

— Я не сочиняю, моя госпожа, пересказываю, лишь пересказываю.