Три Царя (СИ)

Атака прошла неудачно. Убийца успела увернуться, хоть ей и пришлось выронить револьвер Балдура из рук. Она потянулась к своему, с которым, на удивление, обращалась довольно ловко, и в мгновение ствол был направлен на Сырника. Огромный мускулистый медведь, цель, в которую при всём желании невозможно промахнуться. Убийца прекрасно это понимала, и не медлив, дважды нажала на курок.

К её удивлению, массивный зверь растворился в дымке, и из неё показался Сырник. Аури рысью взбежал на стену и попытался зайти сбоку, пока она отчаянно старалась его убить. Вдруг перед ним предстал барьер из известного ему не понаслышке духа. Сырник исполнил кульбит, и вновь обратился медведем. В этот раз ему повезло.

Он правой лапой разодрал грудь убийце, когда та пыталась увернуться в последний момент. Ало-сиреневая кровь хлынула на пол, хотя сама жертва, даже не скорчилась от боли. Вместо этого на её лице была гримаса унижения и гнева. Она зарядила в револьвер новый барабан и, сложив пальцы знаком, дуло оружия окутал могильный свет. Сырник демонстративно поднял могучую лапу, с которой всё еще капала кровь, и как смог, улыбнулся. Аури явно почувствовал себя увереннее, бросал ей взглядом вызов, чем смог всё же выдавить отвращение из уголков её губ.

***

Как ему это удалось? Балдур не чувствовал, что внутри него проснулась какая-то сила или хоть малейшее восприятие духа. Как он, прокаженный, смог имитировать колдовство и пробить стену голой рукой? Балдур провел достаточно времени на этой земле, и ему пришлось насмотреться на пользователей духа различного уровня. Некоторые из них действительно обладали талантом, другие же отчаянно пытались скопировать их.

Человек внимательно осмотрел свою руку, а она, к его удивлению, осталась невредима.

У него не было ответа, но он знал одно. После того как ему удалось разнести ту стену в клочья, внутри него поселилось странное чувство. Чувство будто он сделал нечто хорошее и приятное. Ощущение, словно выручил из беды близкого ему друга.

На его пути возник целый особняк, камнепад которого он обходил стороной. Балдур поднял голову и заметил, что бежит в тени огромного парящего небоскреба. От такого вида, он чувствовал себя никчёмным, затем поскорее попытался избежать тени этого ощущения. За особняком на его глазах выросла новая стена. Втрое шире и вдвое выше. Он знал, он мог поклясться, за ней находится то, что ему надо. Осталось лишь туда добраться.

***

Револьвер загрохотал, а пули, пропитанные могильным светом, с жадной ненавистью рвали к плоти Сырника. Убийца улыбнулась, она была уверена, что в таком коридоре ему не удастся увернуться, и даже если он вновь обратится дымкой, результат будет тот же. Она повела пальцами, и пули замедлились в полете, изменяя траекторию. Вокруг тела медведя действительно заиграла дымка, от чего на лице женщины зародилась легкая улыбка. Пули сорвались с места, а языки духа, окружающие их, потянулись к туману.

Вместо медведя или родного тела аури, под морозное дуновение показалась Дэйна. Воительница выставила перед собой щит блокируя сразу два выстрела, а третий прошелся по касательной брони и рикошетом ушел в стену. Сырник зло скалился, особенно учитывая, что делал он это лицом и без того грозной девы щита. Он поднял меч и издал боевой клич, как это всегда делала Дэйна, прежде чем вступить в бой.

Аури чувствовал, как внутри него ключом бьется сила. Сила, которую он никогда не испытывал, будто кто-то накачивает его высококачественным духом, а предела этому нет. Убийца разрядила весь барабан, но он ушел в щит, покрытый чёрным льдом. Сырник ощутил, какой удар на себя принимает Дэйна, защищая весь отряд от созданий куда более крупных и смертоносных, чем обычный револьвер сборщика.