Три Царя (СИ)

— Нет, нет, нет, нет, не-е-е-т! — заверещала незнакомка. — Ты не можешь быть им! Ты не он! Нет!

Он задергался, что казалось по началу в попытках избавиться от плена, но это всё больше походило на простую и банальную истерику.

— Балдур! — вновь раздался голос воительницы, в этот раз на октаву спокойней.

— Дэйна, — вмешалась Мира. — Подожди, не сейчас.

— Нет уж, хватит с меня его выходок, что это было? Повел себя как зазнавшийся птенец на первом сборе.

— Посмотри, — с волнением в голосе, Мира дернула её за плечо и указала на незнакомку.

— И правда, — произнёс Ярик, уже некоторое время изучая его. — Выряжен как стервятник, да не просто как обычный стервятник, а как наш.

Дэйна замолчала, ведь Ярик с Мирой оказались правы. Да, на незнакомке был одет стандартный плащ сборщиков, обычные потёртые штаны, походные ботинки, старая рубаха и прикрепленный к поясу револьвер в украшенной кобуре. Подобный набор можно было увидеть на теле любого стервятника, получившего свои крылья, но виднелось и то, что выделялось на общем фоне.

На спине плаща имелась эмблема стервятника, сжимающего в когтях кровавый плод, которым был награжден Балдур из рук Чёрного Стервятника, вступив в четверку и получив своё прозвище. Старая рубаха, застёгнутая так, как любил застёгивать её Балдур. Он всегда оставлял нетронутой самую нижнюю пуговицу. Почему? Думаю и сам человек не знал ответа на этот вопрос. Едва заметное пожелтевшее пятно на отвороте его штанов, которое он получил при сборе мордоклюев. Животное в своей манере выхаркнуло желчь в защитном рефлексе, что навеки впиталась в ткань, но, к счастью, давно потеряла запах. Правый ботинок с заметным усиленным протектором, что защищал пальцы на ноге человека, что едва не рассыпались в труху, после первой схватки с аспидом.

Никто во всем Бролиске и полисах и вовек не заметил бы, но для отряда сопровождения, общая картина выдала себя с потрохами. Балдур, несмотря на замечания других, носил подобные, если так можно сказать, знаки отличия с гордостью. Он никогда не скрывал то, что сумел раздобыть. Ни хорошее, ни плохое. Ему попросту было плевать.