Три века московской журналистики

«Газета «Новое время», – пишет Дорошевич, – заявила по этому поводу: «Жив околоточный – доброго ему здоровья! Заниматься же ныне вопросом: что хотел сказать купец, когда говорил, что ел «пирог с околоточным надзирателем», ей-Богу, грешно. Мало ли что какой купец скажет. Купцов много… Надо о выборах думать теперь, а не о купцах с околоточными»[9].

Тем не менее в конце фельетона помещена телеграмма, полученная из Иркутска, о том, что в партии каторжников проследовал людоед Семипудов…

Фельетон Дорошевича – сатира на тупость нижних полицейских чинов, полицейского начальства, пародия на скандальную сенсационную прессу (причем каждая газета у автора в присущей ей манере сообщает о происшествии), и глупость судей, и дикость нравов доверчивых запуганных обывателей, и крутую политику администрации по отношению к прессе, обществу. Газета «Вольность», о которой говорилось в фельетоне, «просуществовала три дня», газета «Конституционное начало» «просуществовала два дня». Газета «Вольное вече» за напечатание статьи «Съел ли Семипудов околоточного?» была прекращена на 18 лет. По делу купца были арестованы: весь состав местной земской управы, редакция «Завихряйского свободного слова», учителя и учительницы и даже адвокат, «участвовавший в защите крестьян в Пермской губернии».

Фельетон Дорошевича «Депутат III Думы» высмеивает нравы, поведение депутатов, их бесполезность. К Огурцову, депутату от провинциального города, октябристу приходит земляк, «согражданин», как пишет автор. Депутат ждет, что посетитель будет просить его о каком-либо важном деле, и уже заранее распинается в верности избирателям, идеалам общественного служения, готовности жертвовать собой ради интересов тех, кто его избрал в Думу. Но посетитель, купец, совершенно неожиданно просит депутата привезти ему и другим избирателям из Питера хороших закусок, галантерейных товаров, граммофонных пластинок и… порнографических открыток.

«– Дюжинки две. Да валяйте четыре. У нас разойдется.

– Больше никаких-с».

В Петербурге Огурцов в одном из магазинов сталкивается с политическим противником – депутатом от кадетов Охлестышевым. Оказывается, и тот, исполняя наказы своих избирателей, покупает в Петербурге дамские принадлежности. И депутат крайне правых Ошметкин, и социал-демократ Кинжалидзе озабочены тем же.

Много проблем поднимал в своих статьях, фельетонах Дорошевич в период между двумя революциями: критиковал национальную политику царизма, резко протестовал против дела Бейлиса, осуждал Ленский расстрел рабочих в 1912 г., высмеивал лидеров политических партий (Гучкова, Пуришкевича, Стаховича), государственных деятелей.

В последний год работы в «Русском слове» летом 1917 г. Дорошевич печатал цикл фельетонов «При особом мнении» и среди них – фельетон «Стенька-разинщина», где критиковал Ленина. Отдавая должное его популярности в Петрограде, журналист предостерегал от повторения кровавых событий Парижской коммуны. Дорошевич изучал и хорошо знал историю Франции и французских революций, боялся гражданской войны в России, оставаясь все эти годы сторонником философии «здравого смысла».

В конце 1901 г. в работу «Русского слова» включился и Гиляровский. В сентябре он опубликовал очерк «Под землей», где рассказал о впечатлениях репортера, побывавшего в артезианском колодце и в трубе, в которую заключено русло Неглинки. В декабре – очерк «Драматурги собачьего зала» о переписчиках ролей, позднее целиком вошедший в книгу «Москва и москвичи», и репортаж о пожаре строящейся гостиницы «Метрополь».

В 1902 г. им помещен в газете большой цикл очерков, корреспонденции из Болгарии, передающих впечатления от празднования в Болгарии 25-летия победы в освободительной войне 1877–1878 гг. против турецкого порабощения. Позднее, благодаря репортажу Гиляровского «На краю голодной смерти», москвичами была оказана щедрая помощь бедствующей болгарской семье, остановившейся в гостинице «Дон» на Арбате.

В 1902 г. Гиляровский дважды пишет о постановке в Художественном театре пьесы М. Горького «На дне», организует знаменитое посещение артистами и художниками театра Хитровки, где благодаря своей находчивости и знанию нравов «дна» предотвратил драку и ограбление посетителей.

В «Русском слове» Гиляровский пишет о непорядках в родильных домах: там не хватает мест, о детях-беспризорных, о недопустимости перевозки крестьян-переселенцев в вагонах для скота, о неточных и ложных сообщениях ряда газет («Три тысячи бритых старух»), о гнилых нитках и поддельных винах.

В репортаже «Учащиеся работницы» от 21 октября 1904 г. он рассказал о жизни слушательниц московских акушерских курсов при Московском воспитательном доме:

«Два года жизни впроголодь. Два года беспрерывной работы при напряженных нервах, работы часто без сна, неделями не раздеваясь.

Владимир Алексеевич Гиляровский (1853–1935)

В маленькой дежурной комнатке с четырьмя кроватями и столом посередине их помещается день и ночь тринадцать, а иногда сорок.