Три женщины

– Ты что, спятил? Люське! При чем тут Люська?! И костюм у тебя мне очень нравится. Особенно стрелы! И перышки вон раскрасил, молодец, – Ронька нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, понимая, что костюм все-таки похвалить нужно. Но главное-то – узнать про выступление! – Так когда выступать? Я могу!

Саньку самого распирало от последних известий. Кому же рассказать, как не лучшему другу?!

– Лилипуты приехали! – Санька с удовольствием смотрел на раскрывшую рот Роньку. Новость произвела должное впечатление. Он немного помолчал для важности. – Оперетту показывать будут, – Санька откашлялся.

– Ну а я-то при чем? Или я, по-твоему, на лилипута похожа? – Роньку раздражала Санькина медлительность.

– Не, не очень. – Роня надула губы. Санька понял, что перегнул палку. – Да ладно, не обижайся. Слушай. Видать, лилипутов-то не очень много, поэтому у них только певцы. А сзади плясать кому угодно предлагают. Я лично уже записался. Над этими лилипутами начальник – нормальный дядька. Тоже не великан, конечно, но роста обычного. Так что успевай, записывайся. Он у Кузьминых комнату снимает.

– Прямо завтра утром побегу, – Ронька была полна энтузиазма. – Сань, согласись, ну кого им брать, если не меня. Я и роста небольшого. Не лилипут, конечно. Люська, она вон дылда вымахала! И потом, я же танцую красиво.

– Это точно. Танцуешь хорошо. Возьмут, – снисходительно пообещал Санька.

– Только ты больше никому не говори. Уговор?

– А что мне за это будет?

Роня задумалась.

– Фуражку тебе достану.

– Да ну?! Тогда заметано.

Через неделю Моисей хватился фуражки. Роньку неделю не выпускали гулять с друзьями. Но к тому времени в лилипутскую оперетту она уже записалась и разучивала танцевальный репертуар в своей комнате за закрытой дверью.

= 8 =

Анна приехала в Иланск неожиданно.

– Нюра, ну почему не предупредила, мы бы с папой встретили на вокзале? – Нэха расцеловала дочь и двух старших внуков, Любу и Сашу. – Как дома, как младшие, что Ефим?

– Мам, подожди, дай дух переведу, все расскажу.

– И действительно, мать, дай дочери передохнуть с дороги. Нюра, иди полежи немного, я займусь с детьми, а мама нам приготовит что-нибудь особенное. За обедом все и расскажешь.

Обед прошел достаточно напряженно, Анна отвечала односложно, была задумчива, неразговорчива. Родители притихли, не знали уж, что и думать. Постоянно обменивались многозначительными взглядами и незаметно кивали друг другу.

Анна дождалась, пока дети все доели, проводила их играть во двор и села обратно к столу.

– Роня влюбилась, – начала она без предисловий.

– Ну и что? Это нам не впервой, – осторожно подал голос Моисей.

– Такое, пап, впервой, она вышла замуж.

Моисей что есть силы стукнул кулаком по столу. Зазвенели хрустальные бокалы, крышка на графине слегка съехала. Нэха поднесла салфетку к открытому рту.

– Несносная девчонка, – прошипел отец, – как она могла? Без нашего благословения, опозорила семью! Всех опозорила.

Моисей посмотрел на Анну налитыми кровью глазами.

– Кто он?

Нэха подсела к отцу и взяла его за руку.

– Мовша, умоляю, только не волнуйся. Посмотри на себя, красный, как помидор. Еще удар тебе выйдет. Нашел про что думать.

– Молчи, Нэха, – грозно произнес Моисей. – Кто он?

– Алексей Семашко, работает в газете. Папа, он хороший парень.

– Хороший парень не может быть с фамилией Семашко, – отрезал отец. – Где они живут?

Анна спокойно посмотрела отцу прямо в глаза.

– Они живут у нас.

Моисей аж задохнулся.

– Нет, эти дети доведут тебя таки до удара! – вскрикнула Нэха. – О чем ты говоришь, Анна, что ты сейчас сказала?! Ты сама себя не слышишь. Моисей, чем мы провинились, скажи мне?! Как могло такое произойти? Наши дети объединились против своих же родителей.

– Мама, перестань. Ты же видишь, вот я приехала специально, чтобы все рассказать, все объяснить. Могла же написать. Нет, я приехала.

– Она приехала, когда они уже поженились. Ты раньше не могла приехать? Или поезда, может, не ходили? – Моисей не мог остановиться.

– Как смогла, так и приехала. Папа, они любят друг друга, – Анна неожиданно для родителей вдруг повысила голос. Наверное, первый раз в своей жизни. – А что ты хотел? Или ты бы выдал ее замуж за нашего местного еврея? А что девочка при этом будет чувствовать? Ты о нашей Роне подумал?

Анна замолчала, ей нужно было перевести дух.

– Папа, в свое время я тебя послушалась, я тебе поверила, я сделала так, как ты хотел.

– Нюра, ты недовольна своей жизнью, тебе чего-то не хватает? Ты нуждаешься, Нюра?!

– О чем ты говоришь, папа, я не нуждаюсь. Но я не люблю своего мужа! – Анна все так же прямо смотрела на отца. – Понимаешь, думала, полюблю, а не получилось. И потом, наши дети. Папа, вы же с мамой знаете, почему наши дети рождаются больными. Это все учеба Ефима в Германии и его связи там. Мама, что ты ахаешь?! Мне тридцать семь лет, почему я не могу называть вещи своими именами?

Анна встала из-за стола и прошла к большому старинному буфету. Чтобы немного успокоиться, она погладила резную столешницу. Родители молчали.