Три жизни: Кибальчич

Однако историческая драма продолжалась, и ее окончательная развязка была впереди…

А что же за эти годы Николай Кибальчич?

"Хождение в народ", "процесс 193-х", образование партии "Земля и воля" — все это происходило без него. Дожидаясь решения "своего дела" после ареста одиннадцатого октября 1875 года, он сидел в тюремном замке на Лукьяновке, в Киеве, куда был привезен для следствия. И следствие тянулось без малого два года восемь месяцев, чтобы наконец завершиться судом уже в Петербурге: первого мая 1878 года, где разбирательством Особого присутствия правительствующего сената был вынесен приговор: один месяц тюремного заключения. Почти три года незаконного содержания в неволе и… один месяц тюрьмы по приговору!

Необходимо заметить: Кибальчич был в курсе всех событий, происходящих на воле, а когда его привезли в Петербург двадцать шестого марта 1878 года для суда, он оказался в доме предварительного заключения, во "дворце новой инквизиции", как его называли революционеры. В доме еще оставалось большинство участников "процесса 193-х", дожидавшихся отправки в места ссылок и поселений. С ними у Кибальчича были самые прямые контакты. Вот отрывок из его письма, переданного соседке по камере, с которой завязалась "оживленная переписка": "Даю слово, что все мое время, все мои силы я употреблю на служение революции посредством террора. Я займусь такой наукой, которая помогла бы и мне и товарищам приложить свои силы самым выгодным образом для революции. Очень может быть, что целые годы придется работать над тем, чтобы добыть нужные знания, но я не брошу работы, пока не буду убежден в том, что достиг того, чего мне надо".

Выйдя на свободу, Кибальчич через несколько месяцев стал искать связей с революционерами и в конце концов попал на квартиру Н. А. Головиной, оправданной на "процессе 193-х", с которой познакомился в доме предварительного заключения. Весной 1879 года она свела его с Александром Квятковским, руководителем дезорганизаторской группы "Земля и воля". Кибальчич предложил Квятковскому свои услуги: он освоил производство динамита в домашних условиях. Через некоторое время Квятковский познакомил Кибальчича с Андреем Желябовым, а тот со Степаном Ширяевым, который организовал первую тайную динамитную мастерскую уже созданной "Народной воли" в Басковом переулке. Очень скоро Николай Кибальчич возглавил в этой мастерской группу "техников" террористической организации и в дальнейшем принимал участие во всех покушениях на царя именно как "техник" или "инженер" "Народной воли".

Таков внешний, пунктирный путь Николая Ивановича Кибальчича через драматические события русской истории в восьмидесятые годы девятнадцатого века.

Но у него был еще один путь в это время: внутренний, глубинный путь духовного развития.

IV

…Не возвращаться бы Гесе Гельфман и Николаю Саблину вечером второго марта из Коломны на Тележную улицу, 5, где была оборудована основная динамитная мастерская народовольцев. А они были "хозяевами" этой квартиры. Не возвращаться бы… Но тогда еще не было известно и о предательстве Николая Рысакова.

В ночь на третье марта отряд полиции блокировал дом.

— Где? — спросили у Рысакова, привезенного в тюремной карете. Он показал на окна второго этажа. На одном из них была отодвинута штора и виднелся куст герани: условный знак — все в порядке…

На стук в дверь и приказ: "Открывайте! Именем закона! Полиция!" — загремели выстрелы. Полицейские кубарем посыпались вниз по лестнице — погибать никому не хотелось.

Динамит и колбы с нитроглицерином были унесены в глубь квартиры — Саблин и Гельфман спасали жильцов соседних квартир: полиция могла открыть огонь, и тогда произошел бы неминуемый взрыв, который поднял бы весь дом на воздух.

Еще они успели убрать герань и выбить в окнах стекла. Потом открылась дверь, вышла Геся Гельфман, сказала:

— Сдавался. И не стреляйте. Здесь взрывчатые вещества.

В это мгновение в глубине квартиры прогремел. выстрел…

На следующий день Тимофей Михайлов, метальщик, стоявший на углу Малой Садовой первого марта в паре с Рысаковым и уже названный им следователю Добржинскому, нарушил законы конспирации: даже не взглянув на окна второго этажа, поднялся в квартиру, условно позвонил. Ему открыл полицейский пристав, вежливо сказав:

— Прошу! Заходите!

Могучий от природы Тимофей оказал отчаянное сопротивление засаде, произведя из револьвера шесть выстрелов и ранив троих. Но справиться с десятью полицейскими оказалось не под силу. К тому же он принес с собой смертоносный груз, который, дрогнув, не пустил в дело первого марта.

Десятого марта на Невском проспекте была арестована Софья Перовская, опознанная хозяйкой молочной лавки. При аресте террористка не оказала никакого сопротивления. "Означенная Софья Львовна Перовская", как докладывал следователю Добржинскому жандарм, заломивший назад руки преступнице, во время поимки даже улыбнулась ему, сказала: "Не горячись, дружок, не убегу".