Тридцать лет спустя…

Это начало пешей части маршрута. С этого места начинается карта. Точнее то, что ребята называли картой. То есть нарисованная на бумаге пунктирная линия тропы сориентированная по сторонам света. Рядом с этой линией, справа и слева значилось десятка полтора безымянных возвышенностей и невысокий хребет. Куцые обрывки речек с названиями. Кое-где вдоль тропы почти пустой лист накрывали сеточки болот. Пунктир заканчивался на берегу горно-таежной реки.

      Дело шло к вечеру и стартовать было уже поздно. К тому же имелись планы купить немного хлеба на первое время, а это – последний населенный пункт. Следующий, если все будет нормально, километров через триста. Далеко не пошли. Примерно в километре от поселка разбили лагерь. Пока ставили палатки и готовили еду – наступила северная ночь. Та самая белая ночь, которая не сильно отличается от белого северного дня: читать не очень комфортно, но можно. Правда читать никто особенно не стремился. И даже не потому, что читать было нечего. Хотя это тоже было правдой. Просто поездка на лесовозе на время отбила не только руки и ноги, но и тягу к прекрасному. Да, честно говоря и выспаться хотелось перед завтрашним стартом.

Поесть спокойно не удалось. Только все расселись с мисками, как невдалеке от костра раздался треск сучьев и негромкий сиплый мужской голос позвал: – Вась, а Вась! –

Так как Васи у костра не было, то никто и не отозвался. Подождав немного, обладатель голоса предпринял еще одну попытку обнаружить Васю. Но Вася не отозвался и на этот раз. Тогда треск раздался совсем близко и всклокоченный мужчина в телогрейке и рваных брюках неопределяемого цвета показался в свете костра.

– А где Вася? – Спросил он недоуменно и не дождавшись ответа развернулся и пошел обратно в лес.