Трикстер, Гермес, Джокер

— Тебе четырнадцать, значит, с тобой будут работать как с подростком — если все пойдет хорошо, дело кончится только слушаниями, а не судом. Этому сильно поспособствует неизлечимость твоей амнезии. Слушайся адвоката. Мы постараемся добиться снятия всех обвинений и отправки тебя под опеку тети.

— У меня нет никакой тети.

Вольта поднял бровь.

— Тетя Матильда и дядя Оуэн? Ранчо Уайеттов в округе Мендочино?

— Хорошо, — кивнул Дэниел.

— Теперь о твоем будущем, — Вольта скрестил руки на груди. — Многие хорошо отзывались о тебе, и среди них есть люди, чье мнение я очень ценю: Улыбчивый Джек, Долли Варден, Джонни Семь Лун, Элмо и другие. Они считают, что у тебя есть способности, которые следует поддерживать и развивать. В АМО есть уникальные учителя, способные помочь тебе сделать потенциал реальностью.

— А можно принять только юридическую помощь, без учителей?

— Не торгуйся, Дэниел. Эти два предложения никак не связаны. Ты волен принять или отказаться от каждого, как хочешь.

— Сейчас мне нужен адвокат. Об остальном надо подумать.

— Я свяжусь с адвокатом, как только уеду, то есть очень скоро. А сейчас хочу сообщить, что помог тебе выйти из комы, используя простую, но запрещенную технику, которой меня научила одна женщина, Равана Дремьер. С помощью энергий эмпатии я проник в твое сознание и напомнил тебе о жизни. Даю слово, что не внедрял никаких мыслей и намерений, только разбудил твое внимание. Говорю об этом потому, что ты можешь вдруг вспомнить мой голос, зовущий тебя — если не сейчас, то в будущем, особенно во сне или в глубокой задумчивости. Ты сам решил вернуться. Я очень сочувствую твоей потере, Дэниел. Поправляйся скорее.

Он был уже у двери, когда Дэниел позвал его:

— Спасибо.

— Пожалуйста, — обернулся Вольта. И вышел.

ЗЕМЛЯ

Земля, жаждущая порождать, непрерывно производит что-нибудь; вообразишь, что видишь отражения птиц, зверей, змей.

Филалет

ЗАПИСЬ

телефонный звонок Вольты Бешеному Биллу Веберу

ВОЛЬТА: Билл, это Вольта. Хотел узнать, что ты решил по поводу Дэниела.

БЕШЕНЫЙ Б.: Ты уверен, что он никогда не ходил ни в какую школу?

ВОЛЬТА: Абсолютно уверен. Как и в прошлый раз, когда мы это обсуждали.

БЕШЕНЫЙ Б.: А что касается органических повреждений мозга? Выявилось что-нибудь?

ВОЛЬТА: Он прошел все проверки. Никаких свидетельств снижения умственной деятельности.

БЕШЕНЫЙ Б.: И почему же тогда он девять недель был в коме?

ВОЛЬТА: Corpus Germeticum называет это «прятаться на пороге».

БЕШЕНЫЙ Б.: Все еще роешься в этих пыльных томах?

ВОЛЬТА: Мне все еще любопытно.

БЕШЕНЫЙ Б.: И бьюсь об заклад, все любопытнее и любопытнее. Что до меня, то я предпочитаю вестерны.

ВОЛЬТА: Будешь и дальше поддевать меня — напомню тебе о том, что когда мы впервые встретились, ты все еще был иезуитским священником и весьма блестящим католическим богословом.

БЕШЕНЫЙ Б.: Еще одно доказательство того, что от этих книг добра не жди.

ВОЛЬТА: Это все равно, что проклинать собственные ноги за то, что они завели тебя в публичный дом.

БЕШЕНЫЙ Б. (со смехом): Молчание — золото.

ВОЛЬТА: Это верно. А решение хорошо в свой час. Именно поэтому сейчас я жду твоего решения касательно Дэниела. Я уже слышал о том, что у тебя свои дела, что ты больше не преподаешь, что ты стар и выжил из ума, и все-таки настаиваю на том, что Дэниел — тот ученик, который тебе нужен.

БЕШЕНЫЙ Б.: А я и не знал, что мне нужен ученик. Ну ладно, скажи, как он тебе показался?

ВОЛЬТА: У него сильный ум, и не только благодаря свойственной возрасту пытливости. Он жаждет во всем дойти до сути, склонен к импульсивности — опять же в силу юности — но в целом хладнокровен. Он с достоинством принял все, что выпало на его долю, и я думаю…

БЕШЕНЫЙ Б. (прерывая): Думать тебя никто не просил. Как он тебе показался?

ВОЛЬТА (после длительной паузы): Он мне понравился. Чем-то очень задел.

БЕШЕНЫЙ Б.: Ага. Это интересно.

ВОЛЬТА: С другой стороны, ты в качестве учителя — одновременно и большой риск.

БЕШЕНЫЙ Б.: Что, берешь на слабо?

ВОЛЬТА: А тебе разве не все равно?

БЕШЕНЫЙ Б. (со смехом): Ладно, уговорил. Но не дольше восемнадцати месяцев, после чего я с миром отойду в свою пустыню. К тому же будешь мне должен.

ВОЛЬТА: На ранчо Уайеттов? Через две недели?

БЕШЕНЫЙ Б.: Договорились.

Дэниела арестовали час спустя после официального прихода в сознание. Александр Криф, поверенный по делам несовершеннолетних, прибыл через несколько минут с кипой повесток и судебных постановлений, а также с лечащим врачом Дэниела, который был крайне недоволен тем, что пациента потревожили без его ведома.

На непреклонного лейтенанта, собиравшегося допросить Дэниела, это не возымело ни малейшего действия. Не произвело никакого впечатления.

— Я чертовски извиняюсь, — он с усмешкой поклонился доктору, затем повернулся к Александру Крифу и язвительно поинтересовался:

— А что, малыш уже нанял юриста?