Трилогия тумана

– А что такое? – спросила Шири.

– В кабине машиниста три свинцовые фигурки. Они поразительно похожи на нас. Настолько, что случайное совпадение исключается.

Шири подошла к Бену, взяла локомотивчик в ладони. От пляшущих огней на ее лицо легла радуга. На губах ее появилась спокойная улыбка смирения.

– Он знает, что мы здесь, – сказала девочка. – Нет смысла прятаться дальше.

– Кто знает? – озадаченно спросил Йен.

– Джавахал, – ответил Бен. – Он ждет. Я только не знаю, чего он ждет.

Железный мост через Хугли казался зыбким и призрачным, его очертания расплывались в тумане, поднимавшемся от реки. Сирах и Рошан остановились у моста, обессиленно привалившись к какой-то стене. Они обегали весь город в бесплодных поисках Изобель. Вершины башен Джитерс Гейт выступали в тумане, напоминая гребень спящего дракона, окруженного облаком собственного дыхания.

– До рассвета осталось всего ничего, – сказал Рошан. – Нужно возвращаться. Может, Изобель нас уже давно дожидается.

– Вряд ли, – не согласился Сирах.

Усталость сквозила в его голосе после ночного марафона, но впервые за много лет Рошан не услышал от него ни одной жалобы на астму.

– Мы искали повсюду, – ответил Рошан. – Больше мы ничего не можем сделать. Хотя бы пойдем позовем на помощь.

– Кое-где мы еще не были…

Рошан посмотрел на окутанную туманом зловещую громаду Джитерс Гейт и тяжело вздохнул.

– Изобель не сумасшедшая, чтобы сунуться туда, – сказал он. – И я тоже.

– Тогда я пойду один, – сказал Сирах, снова поднимаясь на ноги.

Рошан слышал, как тот задыхается, и с тоской зажмурился.

– Сядь, – велел он, услышав шаги Сираха, направлявшиеся в сторону моста.

Когда Рошан снова открыл глаза, тощая фигура Сираха уже нырнула в туман.

– Проклятие, – пробормотал он про себя, вставая, чтобы поспешить за другом.

Сирах остановился в конце моста, глядя на портик Джитерс Гейт, лежавший перед ним. Его нагнал Рошан, и друзья вдвоем стали осматривать местность. Из туннелей станции тянуло холодом, и смрад горелого дерева и грязи усиливался. Ребята попытались различить что-нибудь в колодце мрака, клубившегося за порогом зала под центральным куполом. Слышалось отдаленное эхо капели, барабанившей по упавшим табло.

– Похоже на преддверие преисподней, – сказал Рошан. – Пошли отсюда, пока возможно.

– Это все фантазии, – сказал Сирах. – На самом деле ничего страшного, просто заброшенный вокзал. Тут никого нет. Мы одни.

– А если тут никого, с какой радости мы должны туда идти? – возмутился Рошан.

– Если не хочешь, можешь не ходить, – ответил Сирах без тени упрека.

– Ага, – рассердился Рошан, – и ты отправишься один, да? Забыто. Идем.

Мальчики вошли на станцию, идя по рельсам, которые пересекали мост и далее тянулись вдоль края главной платформы. Под куполом было темнее, чем на улице, и они едва различали контуры предметов, находившихся за пределами сероватых водянистых пятен просветов. Рошан и Сирах шли медленно, и эхо их шагов сливалось в монотонную литанию, которую заглушал шум ветра, ревущего где-то в недрах туннелей, словно разъяренный океан.

– Лучше нам подняться на платформу, – заметил Рошан.

– Тут много лет не ходят поезда. Зачем?

– Это имеет значение для меня, ясно? – ответил Рошан. Он не мог избавиться от мысли, что из зева туннеля по рельсам им навстречу вылетит поезд и они неминуемо попадут под колеса. Эта картина неотвязно стояла у него перед глазами.

Сирах пробормотал что-то неразборчивое, но, судя по тону, согласился. Но в ту секунду, когда он приготовился вскарабкаться на перрон, из глубины туннеля по воздуху выплыло нечто и направилось к ним.

– Что это? – с тревогой прошептал Рошан.

– Похоже на клочок бумаги, – высказал предположение Сирах. – Сквозняк гоняет мусор, только и всего.

Белый лист подкатился по полу к мальчикам и улегся у ног Рошана. Тот наклонился и поднял его. Сирах вздрогнул, увидев, как исказилось лицо друга.

– А теперь что? – нервно спросил он, чувствуя, что страх Рошана оказался заразительным.

Рошан молча протянул ему листок. Сирах узнал его мгновенно: это был рисунок Майкла, где тот изобразил всю компанию у пруда. Групповой портрет, который присвоила Изобель. Сирах вернул лист бумаги другу. Впервые с момента начала их поисковой экспедиции он подумал о том, что Изобель, возможно, действительно грозит серьезная опасность.

– Изобель? – прокричал он, повернувшись лицом к туннелю.

Эхо его голоса потерялось в недрах подземного лабиринта. У Сираха кровь застыла в жилах. Он попытался сосредоточиться, чтобы не потерять контроль над дыханием, что с каждым мгновением становилось труднее. Он дождался, пока стихнут отголоски его крика, и, преодолевая панику, снова крикнул:

– Изобель?

Где-то раздался тяжелый металлический гул. Рошан подскочил на месте, озираясь по сторонам. Из туннеля в лицо ребятам ударил ветер, заставив их отступить на несколько шагов.

– Там что-то есть, – пробормотал Сирах, указывая в туннель с непостижимым для его друга спокойствием.