Трое из Леса. Вторая трилогия

– Но больше всего мне нравится в Барбуссии, – закончил Кунабель с подъемом, – это трудолюбие и благородство величайшего из правителей Яфегерда Блистательного!.. Я вижу, как расцвела страна под его милостивой рукой. Что еще можно пожелать этому народу? Только то, чтобы как можно дольше он находится под рукой своего мудрого правителя, которого сами звезды послали этой стране… и которого звезды и оберегают от всех напастей!

Он обеими руками протянул чашу Мраку.

– Так выпей же с нами, великий правитель!.. Выпей за дружбу с нашим народом. Выпей и покажи всем…

Мрак принял чашу. Ноздри задергались. Запах стал ощутимее. Словно кто-то незримый успел бросить нечто, пахнувшее иначе, уже после того, как из этой чаши отпил Кунабель. Мрак сказал мощным голосом:

– Хорошо сказал!.. Но что ж ты выпил раньше, чем сказал такие хорошие слова? Выходит, что за дружбу должен пить только я?

Аспард насторожился, он всегда очень внимательно следит за лицом Мрака. Мрак кивнул на посла, Аспард сам подскочил к Кунабелю, схватил сзади за руки. Мрак сделал шаг к послу, одной рукой ухватил за нижнюю челюсть, с такой силой сжал, что тот охнул от боли и раскрыл рот. Мрак, держа его как трепыхающуюся рыбу, вылил вино из чаши в рот, отпустил.

Кунабель ухватился за горло, глаза от ужаса вылезли из орбит. Мрак спросил спокойно:

– Ну, как вино?.. Что-то хочешь сказать?

– За… чем? – пролепетал Кунабель.

– Покажи ногти, – предложил Мрак. – Пусть лекарь осмотрит. Если под ними следов какой-нибудь гадости нет… то чего тебе дергаться?

Аспард по его знаку отпустил посла. Тот попятился, оглянулся на дверь. Придворные глухо роптали. Кунабель повернулся и опрометью кинулся к выходу из зала. На пороге запнулся, ноги подогнулись, он упал вниз лицом, задергался и затих. Аспард в три гигантских прыжка оказался рядом, перевернул. Лицо было посиневшее от удушья, на губах выступила желтая пена.

– Ваше Величество! – вскрикнул он. – А что вы насчет ногтей?

Мрак рыкнул:

– Не щупай!.. Глаза у тебя где? Он не зря покрасил свои царапалки в черное.

– Ногти?

– Да, если это ногти.

Кто-то вскрикнул, придворные в ужасе и отвращении отступили к стенам. Чуткие уши Мрака сразу поймали торопливые рассказы о жутком колдуне, что пытался отравить Его Величество, но тот хоть и дурак, но враз все понял, что не понял бы ни один умный, значит – боги сами охраняют дурней, и Его Величество сам заставил чужого колдуна выпить свое зелье.

Аспард смотрел на Мрака с великим почтением. В его глазах Мрак прочел то же самое, насчет высокого покровительства небес. Мрак подмигнул:

– Ну что? Еще не закончилось, как видишь.

Аспард содрогнулся всем телом. Лицо его вытянулось, а брови поползли вверх.

– Ваше Величество, вы так спокойно об этом говорите!.. Но кто мог подумать, кто мог подумать?.. Все равно это моя вина.

Мрак отмахнулся:

– Брось. Такое предусмотреть невозможно. Ну даже если бы ты его обыскал, а послов обыскивать нельзя, это оскорбление всей страны, которую он представляет… то что? Сумел бы ты обнаружить яд, который он прилепил под ноготь?.. Нет, Аспард, тут надо смотреть, кому выгодно. А потом туда и вдарить!.. Лады, разберемся. А пока погляди-ка, это все? Поехали к нашим драконам?

Низкорослый живой человек, толстый и улыбающийся, вышел из толпы, поклонился. Крупные живые глаза с любопытством смотрели на Мрака.

– Ваше Величество, – сказал он громко, – мы все видели, что чья-то дерзкая рука дерзнула дерзновенно… ну, дернуть на вас, священную особу! Я чуть не поседел еще больше…

Мрак смотрел с подозрением, теперь верить некому, но этот, судя по голосу и даже запаху, говорит искренне.

– Ничо, – прорычал он. – Кто дерзнул – того уже вороны клюют, а кто их послал – будут клевать чуть позже. Что у тебя?

Аспард смотрел на этого рыбьими глазами, никакой подсказки. Человек поклонился:

– Ваше Величество… вы в благородной рассеянности… Звезды – это великое и священное, но о людях тоже приходится вспоминать иногда. Пришла пора платить жалованье армии, а также наемникам из горских племен… Все-таки мы задолжали им за два месяца, это ж неслыханно!

Мрак лихорадочно соображал, при чем здесь он: пришла пора, вот и плати, потом сообразил запоздало, что это наверняка главный казначей. Но если он обращается к нему, тцару, то ключи от казны у него, Мрака. А он, главный казначей, получив от Мрака монеты, уже распределяет, кому сколько.

– Ага, – сказал он, – ты, того… я щас закончу тут, ты подожди… Я схожу за ключами.

Человек поклонился и отступил. Лицо его оставалось все тем же улыбающимся. Мрак перевел дыхание, шепнул Аспарду:

– А этот кажется верным. Ликует, что я цел.

– Кто, Щускарь? – переспросил Аспард. – Наверное… Мне он всегда не нравился, Ваше Величество.

– Тебе все не нравятся, – обвинил Мрак.

– Я должен подозревать всех, – сообщил Аспард хмуро.