Трое против ведьмы

Гримслейд выпустил еще одну стрелу, заставив душителя корчиться от боли. Когда голова заерзала по полу, пытаясь избавиться от стрелы, застрявшей в щеке, Элдвин вскочил на ее корявую чешую. Голова гидры металась из стороны в сторону, карабкаться по ней было опасно, но Элдвин цеплялся изо всех сил. Подобравшись вплотную, кот сыпанул порошка в слезный проток чудовища. И огромная башка грянулась об пол.

Теперь осталась только одна голова – чернозубая. Но было ясно, что она не пропустит их без боя. Она уже вытянула шею в сторону Гримслейда. Наемник прицелился и выпустил еще одну стрелу – в нижнюю челюсть дракона. Однако шкура у этой головы, видимо, оказалась толще и прочнее, чем у удава-душителя, потому что стрела, попав в цель, просто отскочила. Чернозубая голова оскалила свои гниющие клыки и молниеносно устремилась вперед. Гримслейд отбросил лук и выхватил палку с петлей. Он сунул ее в надвигающуюся разинутую пасть и уткнул тупым концом в нёбо, так чтобы гниющие зубы не могли сомкнуться.

Элдвин кинулся к лестнице и помчался наверх, прыгая через две ступеньки. Нужно усыпить последнюю из голов, пока в схватке человека и гидры ничья!

– Ну чего ж ты? – поддел гидру Гримслейд. – Видал я ужей и побойчее!

Гнилой зуб зацепил палку, и та хрустнула, как зубочистка. У Гримслейда в руке остался куцый обломок, и охотник подался назад. Голова гидры уже готова была нанести удар. Элдвин вылетел на площадку, взбежал прямо по спине Гримслейда, прыгнул, использовав человека вместо трамплина, и приземлился на морду чернозуба. И прежде чем голова успела нанести смертельный удар, Элдвин наклонил пузырек и вытряхнул остатки порошка ей в глаз. Могучая голова бессильно опустилась на перила, и Элдвин остался лицом к лицу с Гримслейдом.

– Премного обязан, кот, – буркнул охотник. – Но я все равно сдам тебя и твоих дружков куда следует!

Гримслейд наклонился за арбалетом, и тут Элдвин заметил у себя на передней лапке полоску просыпавшегося порошка. Кот сдул остатки порошка прямо в лицо Гримслейду, и наемник рухнул на пол, привалившись головой к носу храпящего чернозуба.

Элдвин сбежал по лестнице туда, где ждали его Скайлар и Гилберт.

– Нам надо найти темницу! – крикнул он, от души надеясь, что солнце еще не село.

– У большинства дворцов есть потайной ход в тронном зале, – чирикнула Скайлар. – Идем!

Сойка вывела друзей из большого зала через одну из арок, и они очутились в другом зале, увешанном бархатными портьерами и портретами короля Браннфалька. В центре зала возвышался большой деревянный трон. Высокая спинка с подголовником выглядела как цветущее дерево. Элдвин узнал этот трон: он видел его на штампах кирпичей, из которых был сложен Предательский мост.

– Я должна перед тобой извиниться, – сказала Элдвину Скайлар. – Кажется, я переоценивала достоинства магии. Твои сегодняшние деяния достойны любого из волшебников древности, будь то человек или животное. Кальстафф мог бы тобой гордиться. И я тоже тобой горжусь!

У Элдвина аж слезы на глаза навернулись. Он не мог себе представить большей похвалы. Это был лучший миг всей его недолгой жизни!

– Спасибо! Извинения приняты.

Позади трона край ковра был отогнут, и за открытым люком в полу виднелся пологий коридор с каменными стенами, ведущий куда-то вниз. Фамильяры пробежали через зал и спустились в люк.

Тут магические светильники горели тусклее, и за поворотами было ничего не видно. Элдвин услышал шаги и обернулся к друзьям.

– Смотрите! – мяукнул он, указывая на стену. Там шевельнулась какая-то тень.

Фамильяры приготовились к новой схватке.

– Ой, как хорошо, что вы пришли! – окликнул их тихий, робкий голосок.

И на свет выпрыгнул маленький серый кролик.

18

Паксахара

Элдвин мгновенно узнал крольчиху, которую видел на картине в доме Кальстаффа. Это была Паксахара, фамильяр королевы Лоранеллы!

– Как же хорошо, что вы пришли! – повторила Паксахара со слезами на глазах. – У нас королева лишилась рассудка! Она нарочно пренебрегает законом и безопасностью Огромии и ее народа. Из-за этого страна теперь уязвима перед нападением извне! Уж как я ни пыталась урезонить Лоранеллу, а она и слушать ничего не желает! Мне чудом удалось улизнуть невредимой!

– А сейчас она где? – осведомилась Скайлар.

– Вернулась в Новый Дворец, – ответила Паксахара. – Но на закате, когда защитное заклинание Кальстаффа утратит силу, она снова явится сюда, чтобы уничтожить единственное, что препятствует выполнению ее планов. Нам нужно немедленно спасти волшебников!

– С ними ничего не сделали? – встревожилась сойка.

– Нет, заклинание Кальстаффа их уберегло. Но надолго его не хватит. Скорее за мной!

И они заторопились вниз по туннелю, спускаясь все глубже во чрево дворца. Они проходили мимо камер, которые теперь стояли пустыми, но на стенах виднелись следы когтей, а на решетках – отметины от клыков. Элдвин сообразил, что темница предназначалась не только для заточения самых опасных преступников былых времен, но и для содержания животных и разных магических тварей.