Троецарствие

На другой день Чжоу Юй барабанным боем созвал военачальников к своему шатру. Среди присутствующих был и Чжугэ Лян.

– Слушайте внимательно! – начал Чжоу Юй. – У Цао Цао огромнейшая армия, линия укрепленных лагерей его растянулась на целых триста ли. Разбить такого врага в один день, разумеется, невозможно, и я повелеваю всем военачальникам заготовить запасы провианта и фуража не менее чем на три месяца и быть готовым к обороне.

– Что? На три месяца? Да запасайтесь хоть на тридцать месяцев, все равно вы ничего не добьетесь! – дерзко вскричал Хуан Гай. – Если мы не разобьем врага в нынешнем месяце, значит не разобьем никогда! Тогда только и останется последовать совету Чжан Чжао: сложить оружие и сдаться.

– Я получил повеление разбить врага! – выкрикнул Чжоу Юй, от гнева меняясь в лице. – Как ты смеешь подрывать боевой дух воинов в такое время, когда мы стоим лицом к лицу с врагом! Или ты не знаешь, что мне велено казнить всех, кто заведет разговоры о том, чтобы покориться Цао Цао? Эй, стража, отрубить ему голову!

Стража схватила Хуан Гая, собираясь исполнить приказание.

– Я служил трем поколениям рода Сунь! Я весь юго-восток исколесил! – кричал в ответ Хуан Гай, задыхаясь от злости. – А ты откуда взялся?

Чжоу Юй еще больше рассвирепел.

– Стража! Чего там замешкались? Рубите голову этому разбойнику!

– Пощадите его, господин ду-ду! – вступился Гань Нин за Хуан Гая. – Ведь он старый слуга нашего господина!

– Как ты смеешь мне перечить? – вскричал Чжоу Юй. – Ты что, тоже не подчиняешься моим приказам?

И он велел охране прогнать Гань Нина палками.

Военачальники упали на колени перед Чжоу Юйем:

– Простите Хуан Гая, господин ду-ду! Мы не спорим, он виноват, но не казните его сейчас: он нужен нашему войску! Запишите его вину, и когда мы разобьем Цао Цао, накажите!

Но Чжоу Юй продолжал неистовствовать. Тогда к мольбе военачальников присоединились и гражданские чины. Наконец Чжоу Юй сказал Хуан Гаю:

– Ладно, прощаю тебя! Но помни, что, если бы не просьбы чиновников, я бы тебе отрубил голову!

Чжоу Юй велел слугам увести Хуан Гая и дать ему пятьдесят ударов палкой по спине. Присутствующие пытались было уговорить его смягчить и это наказание, но Чжоу Юй в ярости опрокинул столик и закричал, чтобы они убирались с его глаз долой.

С Хуан Гая сорвали халат, повалили на землю и стали избивать палкой. Чиновники с горькими слезами просили Чжоу Юйя пощадить провинившегося.

– Ну, пока хватит! – распорядился Чжоу Юй и крикнул Хуан Гаю: – Если ты еще посмеешь мне перечить, получишь все пятьдесят ударов! И помни, что за непочтительность я накажу тебя вдвойне!

Чжоу Юй стремительно встал и ушел в шатер. Чиновники подняли Хуан Гая. Он был так избит, что кожа на спине висела клочьями и кровь текла ручьями. Поддерживая под руки, его повели в лагерь. Дорогой Хуан Гай несколько раз падал без сознания.

Обеспокоенный состоянием Хуан Гая, Лу Су зашел навестить его, а потом отправился к Чжугэ Ляну.

– Как же это вы сегодня не вступились за Хуан Гая? – упрекнул он Чжугэ Ляна. – Нам нельзя было протестовать: Чжоу Юй наш начальник и мы должны ему подчиняться. Но вы-то, как гость, могли за него заступиться! Почему вы предпочли стоять сложа руки и наблюдать со стороны?

– А зачем вы говорите мне неправду? – прервал его Чжугэ Лян.

– Неправду? С тех пор как вы сюда приехали, я ни разу вас не обманул! – запротестовал Лу Су.

– Значит, вы действительно не поняли, что Чжоу Юй нарочно приказал избить Хуан Гая? – спросил Чжугэ Лян. – Ведь все это было заранее обдумано.

Теперь намерения Чжоу Юйя дошли до сознания Лу Су. Чжугэ Лян продолжал объяснять:

– Ведь Хуан Гаю не удалось бы обмануть Цао Цао, если бы Чжоу Юй не избил его. Вы увидите, как только Цай Хэ и Цай Чжун донесут о случившемся Цао Цао, Хуан Гай уедет к нему! Но вы ни в коем случае не говорите Чжоу Юйю, что я разгадал его хитрость. Скажите, что я тоже присоединяюсь к общему недовольству.

Лу Су попрощался и направился к Чжоу Юйю. Тот пригласил его к себе в шатер.

– За что вы так жестоко наказали Хуан Гая? – спросил он.

– Разве военачальники недовольны? – поинтересовался Чжоу Юй.

– Да, многие в душе сильно обеспокоены.

– А что говорит Чжугэ Лян?

– Он тоже недоволен вашей чрезмерной жестокостью.

– Сегодня в первый раз я обманул его! – радостно воскликнул Чжоу Юй.

– Что вы этим хотите сказать? – с удивлением спросил Лу Су.

– Я хочу сказать, что избиение Хуан Гая было задумано ради большого дела! Я решил перебросить его на сторону врага, и нам пришлось разыграть ссору, чтобы обмануть Цао Цао.

Лу Су подивился проницательности Чжугэ Ляна, но Чжоу Юйю ничего не сказал.

Избитый Хуан Гай лежал в своем шатре. Военачальники навещали его и выражали свое сочувствие. Хуан Гай ничего не отвечал и только тяжко вздыхал. Как-то к нему пришел советник Кань Цзэ. Хуан Гай велел пригласить его к своему ложу и отпустил слуг.

– Вы, наверно, обижены на Чжоу Юйя? – осведомился Кань Цзэ.

– Нисколько! – ответил Хуан Гай.

– Значит, ваше наказание – хитрость?

– С чего вы это взяли?