Трофей императора

- Чего же мне ждать?

- Узнаешь, когда придет время. Помни только, никто не властен над твоими помыслами и желаниями, кроме тебя.

Это были странные слова. Валенсия чувствовала в них тайный смысл, будто Имира нарочно хотела дать ей зацепку. Но после тяжелых трудов по уборке храма, у принцессы уже не оставалось сил, чтобы думать об этом.

Тяжело вздохнув, она подхватила с пола рабочий инструмент в виде тряпки и ведра с грязной водой, и направилась в дальний угол. Там ее ждала маленькая дверца, за которой скрывались чулан и уборная.

Вылив воду и сполоснув ведро, Ленси присела на низенькую табуретку. До обеда оставалось еще полчаса. Достаточно времени, чтобы позволить себе отдохнуть и немного потренироваться. Может, у нее все же получится нащупать разум Бедняги?

Склонив голову на фаянсовую раковину, она закрыла глаза. Сосредоточилась, рисуя в мыслях четкий образ дракона, особенно его загадочные глаза. Ниточка за ниточкой, петелька за петелькой начала воссоздавать по памяти копию его ауры. Здесь все зависело от исключительной точности…

От напряжения в висках застучало. Образ дракона заколыхался, незавершенный узор его ауры вспыхнул, предупреждая, что что-то пошло не так. Снова!

Валенсия чертыхнулась. Слишком сложно. Ей никогда не справится с этим!

Ее глаза повлажнели.

***

Внезапно в воздухе что-то изменилось.

Она затаила дыхание, вслушиваясь в тишину вокруг себя. Что-то определенно было не так…

Чуть помедлив, Валенсия подняла голову и открыла глаза. Из ее горла вырвался тихий возглас.

Она больше не находилась в чулане! Он исчез, как исчезли и стены храма, и вообще все знакомые постройки Обители. Также не было ни леса, ни гор.

Она стояла в центре круглой площадки, обнесенной сплошной зеркальной стеной. Эта стена уходила ввысь до бесконечности и там терялась во мгле.

Ленси глянула на себя. Нет, она осталась прежней. Все та же рубашка послушницы, все те же белые волосы, чьи отросшие концы едва касаются плеч.

Она еще раз огляделась.

Где она? Что это за место? Как она попала сюда?

В голове бурлила сотня вопросов.

- Эй! – ее голос отразился от стен тысячекратным эхом. – Где я?

- Где я… где я… где я…

- Есть тут кто?

- …кто… кто… кто…

Похоже, она была в этом странном месте совершенно одна.

Поразмыслив, Валенсия направилась к зеркальной стене. Коснулась пальцами прохладной поверхности, и вдруг зеркало изменилось, заиграло яркими всполохами.

Вскрикнув, девушка отшатнулась. На ее глазах в стене стали появляться тоннели с зеркальными стенами, ведущие в никуда.

Один, второй, третий… Валенсия насчитала всего семь. Похожие друг на друга, как близнецы, они манили заглянуть в них и одновременно пугали. Искушали узнать, что там, на той стороне, и тут же отталкивали. Они представляли собой ее тайные мысли и желания, но так же запреты и страхи.

- Это второй экзамен, – догадалась она. – Я должна сделать выбор…

«Не ошибись, - прошелестел в голове чей-то голос. – Только не ошибись…»

Ленси на секунду прикрыла глаза. То же самое во сне сказала ей мать.

Глава 36

Это был особый экзамен. Здесь нужно было сделать выбор между сердцем и разумом, между желаниями и долгом, между чувствами и обязательствами. Но сначала нужно было определиться, что есть для тебя желания, а что – долг.

На последний вопрос Валенсия не могла ответить даже себе. Ее стремление вернуться в мир людей, спасти отца и сестер - это именно то, чего она на самом деле желает? Или это всего лишь долг, который она обязана выполнить?

Может быть, на самом деле ее душа хочет чего-то другого? Того, в чем она боится признаться даже себе…

Это испытание не было бы испытанием, если бы оно не раскрывало истинные желания.

Медленно, делая крошечные шажочки, девушка начала обходить зал по кругу. Почти не дыша, заглядывала в каждый тоннель, но тут же отшатывалась, не решаясь войти в него. Ее сердце стучало так, что этот звук перекрывал все остальные звуки и отдавался в голове тревожным набатом.

Вот первый тоннель. В зеркалах полыхает адское пламя. Это страсть и борьба. Здесь ждут испытания, предательство, смерть. Но она уже устала от них. Ей хочется отдохнуть, сделать небольшой перерыв перед тем, как ее жизнь снова сделает крутой поворот.

И она переходит ко второму тоннелю.

А в его зеркалах отражается бесконечная синяя гладь. Она манит безмятежностью и прохладой, обещает покой. Здесь не будет ни чувств, ни желаний, ни обязательств. Здесь душа растворится в эфире, чтобы слиться с миллионами таких же незримых душ в одно бескрайнее целое…

Но Валенсия не готова раствориться в вечном покое и утратить себя.

Третий тоннель. Снова огонь. Она чувствует его жар, чувствует, как его языки лижут ей щеки. Нос наполняет запах гари, глаза выедает дым…

Она видит, как обугливается подол ее платья и отшатывается…

…чтобы оказаться у четвертого тоннеля, где опять в лицо веет прохладой.