Трофейщик-2. На мушке у «ангелов»

Клещ пребывал в полной растерянности. Впервые в жизни он не знал, как действовать. Неуверенно шагнув в прихожую, он увидел лежащего на полу напарника и словно протрезвел. Так же как и Барон несколько секунд назад, он прижался к стене — в Таккера стреляли с позиции прямо напротив распахнутой двери, это было очевидно. Так же очевидно было и то, что Милашка мертв. Отверстие от пули в центре его лба не оставляло никаких сомнений.

В глазах Клеща все плыло, но вид мертвого Таккера, как ни странно, вернул его к действительности, заработали, видимо, профессиональные рефлексы. Одновременно пропал душный, липкий страх, мучивший его и путающий мысли. Выхватив пистолет, Клещ осторожно выглянул на улицу.

— Назад! — тотчас раздался крик Барона. — Иди в дом!

Барон откуда-то сбоку словно ввинтился в дверной проем, захлопнул дверь и, перешагнув через Таккера, направился в комнату. Клещ, сбросив с себя последние остатки этого истинно мистического наваждения — он не мог подыскать другого определения, так как видимых причин для паники, пока они сидели в комнате, не было никаких, — проследовал за ним. И то — Таккеру все равно уже ничем не поможешь, живые должны думать о живых…

— Лоханулись мы, ребята, ох купили нас по дешевке… — Энтони выложил на стол пластмассовую коробку, чьим-то сильным ударом сплющенную сбоку. Она была размером чуть меньше пачки от стирального порошка. — Вот какую пилюлю нам подложили.

— Что это? — Михаил и Клещ подошли к столу.

— Не знаю точно, я с такими вещами еще не сталкивался. Какая-то новая разработка. Думаю, что это самодельный генератор инфразвука. В принципе, о них уже давно пишут, но на практике… Психологический террор это называется. Если бы ты, — Барон посмотрел на Рахманинова, — если бы ты не сказал про землетрясение, я бы и не сообразил так быстро… Вернее, все равно оказалось поздно. Но теперь-то что уже… Так вот, один из эффектов инфразвука…

— Да знаем, знаем, — оборвал его нетерпеливо Клещ. — В замкнутом пространстве у человека создается ощущение, что стены сейчас рухнут, наступает беспричинный ужас… Да, хорошо, что я не один. Симптомы у всех пошли одинаковые, вот ты и врубился. Молодец!

— Хм, а был бы ты один, мог бы сейчас сам там лежать… — Барон посмотрел в сторону прихожей. — Может быть, сейчас там бы и лежал вместо твоего друга. Худо дело. Я-то, грешным делом, не очень верил твоим рассказам про мудацкую слежку за твоим домом. А теперь, судя по всему, психологический террор перешел в физический.

— Что предпримем? — спросил очухавшийся Рахманинов. — Нужно же что-то делать!

— Что-что? — Барон продолжал смотреть на лежащего Таккера. — Сваливать отсюда надо. Мы пока даже не знаем, откуда ждать следующей атаки. С неизвестностью бороться глупо. У них сейчас все преимущества. Так что рвем когти в Денвер, ребята. Брюс, — он положил руку на плечо Макдональда, — я тебе очень сочувствую, но это — наша работа. Я, к сожалению, знаю, что такое — терять напарника. Ставь в известность полицию и уходим. У меня есть такая думка, что полиция, если нас с Мишей здесь застукает, тут же и арестует. Эти ребята, — он кивнул в сторону входной двери, — не дураки. У них комбинации наверняка многоходовые.

— Мистика какая-то, — пробормотал Рахманинов. — Занесла нас нелегкая.

— Никакой мистики, — отрезал Барон. — Обычная уголовщина. Нам бы разок увидеть их личики, дальше будет значительно проще. Все, парни. Пошли.

Звягина разбудил телефонный звонок. Таня, лежащая рядом, проснулась одновременно.

— Алло! — В Питере он привык к неожиданным ночным звонкам, но то было в Питере. Здесь же, после беседы с Бронски, ему стало казаться, что работа будет хоть и сложной, но с каким-то оттенком респектабельности, не внешней, питерской, — настоящей. Под респектабельностью Звягин подразумевал хотя бы нормированный, так сказать, рабочий день. Во всяком случае, возможность спокойно спать по ночам.

— Господин Звягин? Прошу прощения за столь поздний звонок, но дело срочное. Сейчас за вами заедет Айвен. Вы должны немедленно приехать ко мне. Вместе с женой. Убит Мясницкий. Ситуация выходит из-под контроля. Еще раз извиняюсь, но вам придется пожертвовать отдыхом…

— Таня, одевайся. Вот черт! Который час?

— Половина пятого утра. — Таня смотрела на него с испугом. — Что случилось, Саша?

— Нам нужно вместе с тобой срочно ехать к шефу. Собирайся быстрее. Убит Мясницкий — тот, с кем я должен был вести переговоры от имени Сумского. — Он уже натягивал брюки. — Похоже, начинается передел власти, мать их… Жалко, что так скоро. Я еще не успел толком разобраться, кто есть кто. Не перепутать бы. И оружия нет, провались все к чертям…

Спустя двадцать минут в дверь позвонили. Звягин открыл и впустил Николаева, хмурого, заспанного. В руке у него был плоский и, судя по всему, увесистый кейс.

— Здравствуйте, господа. Вы готовы?

— Привет, привет. Что, едем? — Звягин разглядывал Айвена. Спеси в нем, после того как Звягин обнаружил и разбил телекамеру, явно поубавилось.