Тропа Исполинов

— Накормить, — отрезал Даурадес.

И прибавил:

— Ваш отряд переходит в подчинение новому коменданту города, генералу Макгребену. Вам, как и всем, кто принимал участие в штурме, даю три дня отдыха. Также и вам, вы слышите меня, капитан Гурук? Разобраться, что к чему, как я полагаю, вам поможет ватага вот этих молодцов. Как ваше имя, юноша?

— Тиргон, господин генерал!

— Как отряд особого назначения — так же, в помощь комендатуре. Самим в драку не лезть, но помогать чем можете. Вопросы?

— А форму дадите?

Даурадес внимательно оглядел его, Йонаса, Кайсту, Арну, других ребят…

— Боже мой… Адъютант! Поставить отряд на полное довольствие… и выдать форму, если просят!

— А это ещё кто?

— Очень просилась, — извиняясь, развёл руками Дарамац.

Из-за его плеча выглядывала… Бэсти. И восторженно смотрела… не на Даурадеса, а куда-то за его спину.

— Как это… — не понял Карраден. — Что за… Откуда?..

— Смотри, смотри, сейчас скажет: "сто якорей мне в глотку!" — съязвил подошедший Гурук.

— Ага!.. — озадаченно протянул Даурадес. — Так. Карраден! Даю вам сутки отдыха. И без возражений! Там и за вас есть кому покомандовать.

Карраден поднял Бэсти в седло, они удалились прочь и тихо о чем-то говорили, а о чём говорили — один Бог весть…

— Быть может, теперь по-другому сложится песенка? А, гвардеец?

— Вот, быть может, именно из-за этого мы и живём. — ответил Гриос. — Наверное, потому, чтобы по-другому заканчивались песенки…

Тинч вспомнил:

О, жизни океан,О вы, невидимки-года!Волнами корабль,Мой старый корабльВы гоните,ГонитеВ никуда!..

Быть может, когда-то он так же повезёт свою Айхо…

— А почему молчат соборные колокола? — спросил Даурадес — Ординарец!

— Слушаю, господин генерал!

— Разыскать священников… да не этих ряженых, а нашей церкви. Всех церквей! Довольно прятаться по кельям. Звонить в колокола и пусть благословляют. Мы выступаем в поход на Бугден!

— Эскадро-он! — взревел Гриос.

— Тебе-то что? — усмехнулся Гурук. — Отдыхай пока.

— Некогда отдыхать!

— Ничего, Тинчи, беда — не беда… Пусть нашим домом пока станет дорога. Вернёмся — отстроим дом лучше прежнего. Будут в нем широкие ворота и большие-пребольшие окна. Ты как там, в своих скитаньях, разницу где "ложок", а где "точок" не забыл?

— Ну как же! — в тон отцу откликнулся Тинч. — Ведь мы с тобою — работяги!

Он огляделся. Все они были здесь. Весеннее солнце равно освещало и тех, кто был рядом, и тех, кто был далёко, и тех, кто надеялся выжить, и тех, кто выжил.

Он снова шёл вдоль берега моря. И все они следовали за ним.

…Наш дом на четырёх ветрах,Его подножьем служит прах,Там плещет о берег прибой,Там в звёздах купол голубой,

И Бальмгрим —Извечно с тобой.Наш друг, наш брат,предвечный Храм —Наш дом, открытый всем ветрам,В огне любви, у зла в сетях —Везде мы дома, не в гостях,А беда —Всего лишь пустяк.По гребням древних гор войдёмВ наш славный дом, великий дом,Сестрица Молния, брат Гром,Проводят нас в походе том,И полявновь омоет дождём!

Спустя два дня тагркосские войска вошли в Бугден — который уже был взорван изнутри восстанием. Армия Северного Тагр-Косса добровольно присоединилась к армии Юга. Война завершилась даже раньше, чем планировал Даурадес.

Тагэрра-Гроннги-Косс, как теперь, по-старому стала именоваться страна, после обретения синего знамени заключил достойный мир с другими государствами Таккана. Позднее к союзу присоединилась и Келланги.

Карраден на долгие годы стал руководителем страны.

Даурадес, по окончании военных действий, ушёл в отставку и до конца дней возглавлял городской совет Коугчара.

Гриос привел-таки в Чат-Тар своих молодцов и едва не погиб в бою за Ихис.

Гурук, по слухам, разыскал свою подругу. И его песня тоже сложилась к лучшему.

О господине Кураде, равно как и о "Новой Церкви", более никто не слыхал. Говорили, что смерть ему приключилась от внезапного кровоизлияния в мозг — в то самое утро, когда пал Коугчар.

Что же касается Тинча, то об этом следовало бы рассказать отдельную историю, которую я, быть может, когда-нибудь поведаю и вам…

Жить! Жить! Рождаться, расти и умирать во имя жизни! Ошибаться, страдать, мужать в испытаниях, переживать каждый день как последний бой, срастаться душой со всем миром в его радости и беде, падать и вновь подниматься, бунтовать и препятствовать бунту, но — жить! и — не сметь умереть, пока живёшь, пока в твоем сердце клокочет это великое пламя —

Жизнь!

КОНЕЦ

Приложение:

Краткий словарь

(составлен Ф. Эльдемуровым)