Тропа Исполинов

— Единый Божественный Святой Дух! — без колебания выпалил отец Салаим. Его спутник молчал и только буравил Даурадеса блестящими бесцветными глазками из-под капюшона.

— А что есть Дух?… Эх, устал я с вами, — заявил, опираясь на седло, Даурадес. — Мы ещё не оплакали всех убитых. Земля и огонь ждут, чтобы упокоить их тела. И тут вы…

— Скажите, — продолжал он, — с каких это пор солдаты должны давать уроки святым отцам? А может быть, вы ошиблись, и вы совсем не такие святые, какими хотите казаться? Тогда берегитесь, ибо сказано, что "не вечно врагу человеческому соблазнять сердца людские, не вечно жерновам судьбы перемалывать зёрна греха и не вечно Церкви, подобно пьяной шлюхе, тащиться за повозкой победителя…" Что, собственно, вы умеете, кроме как топтать ногами упавшего? Я, быть может, и выслушаю вас — тогда, когда хотя бы один из вас ответит верно на вопрос, который был только что задан. Пусть и я, и те, кого вы изволите видеть — далеко не безгрешны, и пускай лично мне нелегко поклоняться Богу, распятому на Древе Порока, ибо я вижу, что Он — распят в каждом из нас и до сих пор страдает за наши грехи. Однако я, и не один я, а те, кого вы видите со мной, те, с каждым из которых в мир сызнова входит Бог — они-то хорошо знают, что надо было ответить. Идите же!

— Что ж, — сказал новоявленный отец Салаим. — В таком случае — мы умываем руки за то, что может уже в ближайшие дни произойти в стране. Бог не может и далее спокойно взирать на ваши святотатства!

— Умывайте, святые отцы. Умывайте, если сумеете их отмыть, — сказал, забираясь в седло, Маркон. — Например вы, святой отец без имени. Что там у Вас с правой рукой? Вы теперь не кладете, как когда-то, по пятьсот пятьдесят пять поклонов на ночь Святому Икавушу? А? Ведь так?!

Под его взглядом плотненький монашек попятился и сильнее захватил, просто впился пальцами левой руки в локоть правой.

— Под видом Бога, — сказал Даурадес, — вы поклоняетесь отцу лжи, и ваш бог — это пустой бог. Что ж… До скорой встречи ещё на этой земле, господа палачи!..

Конь генерала, ударив копытами, осыпал одеяния святых отцов тучей брызг.

— Уж извиняйте нас, простых солдат! — осклабился напоследок рыжий Донант. — Ну не понимаем мы этих ваших премудростей!

— А теперь, — сказал Даурадес, когда отряд оставил позади незваных парламентёров, — надо решить, кто из вас заменит меня здесь, при действующей армии.

— Да что ты, Даура, — попробовал возразить Донант. — И на этих крыс коты найдутся.

— Что-то мне не по душе излияния этих ревнителей новой веры, — озабоченно бросил Даурадес. — Я срочно отправляюсь в Дангар…

— Эй, Маркон! — окликнул его Гриос. — А что же, по-твоему, объединяет Бога и человека?

— А ты спроси у Донанта! Хотя и сам догадаешься, если чуть-чуть подумаешь!

2

Генерал Паблон был убит у ворот собственного дома рано утром, спустя день после сражения при Вендимиоке. В это время, по обычаю, в столице собирались отмечать весенний праздник Авируда, когда положено подавать всем встреченным на пути бродягам и неимущим.

Молодая женщина, одетая как нищенка, баюкая в руках закутанный в лохмотья сверток, приблизилась к нему, протягивая руку. Паблон Пратт отстранил охрану и полез за кошельком.

Женщина, в свертке которой вместо ребенка оказался револьвер, прежде чем солдаты сумели выбить из ее рук оружие, всадила в грудь генерала две пули.

— Смерть предателям! Смерть предателям! — вырываясь, кричала она.

— Отпустите ее… — таковы были последние слова генерала.

В тот же день в центре города раздались два взрыва. Первый из них разворотил праздничную трибуну, на которой, по счастью, никого не было.

Второй взрыв стоил жизни одному из драгун. Он стоял ближе всех к украшенной весенними цветами повозке, что должна была торжественно проследовать через весь город в направлении главной площади. Заслышав странное щёлканье внутри огромной куклы, изображавшей бога Весны, солдат раздвинул занавески и обнаружил бомбу. Крикнуть окружающим, чтобы разбегались, выхватить взрывное устройство и, прижав его к животу, упасть на мостовую, было делом нескольких мгновений.

После чего тотчас прогремел взрыв…

Даурадес, наскоро прибывший в город буквально спустя час после всех этих событий, взмокший от ярости, метался по городу.

К вечеру того же дня ему передали небольшую посылочку — ящичек в дорогой бархатной обертке, надпись на крышке которого гласила: "Посильная помощь от честных граждан Тагэрра-Гроннги-Косса".

— Помощь? — спросил Даурадес. — От каких "честных граждан"? Кому помощь?

И прибавил коротко:

— В огонь!

— А может быть там… — засомневался дежурный офицер. — Деньги?

— Ну, не бомба же, — поддержал его кто-то. — Ящик чересчур легкий.

— Сразу видать, что вы никогда не бывали в Элт-Энно. Попробуйте осторожно содрать обёртку… Так! А теперь — встряхните и послушайте.

Изнутри посылочки что-то шуршало и гудело — чуть слышно. Этого шума можно было и не расслышать из-за слоя бархатной бумаги.