Тропами бесконечности. Хроники смежных миров (СИ)

Как только все сборы были завершены, Лия деловито выстроила нас в кольцо и, обнажив клинок, проговорила:

– Харат шартафт, Асхет! Ниэтель!

Если Вам не доводилось пропускать себя через центрифугу, или на худой конец попадать под пресс весом в пару тон, то вы вряд ли сможете понять, что испытывает человек, когда его насильно затаскивают в пространственно-временной портал. Воздух из лёгких пропадает почти моментально, а все внутренности завязываются в узел настолько плотный, что, кажется, ещё немного – и ты просто взорвёшься. Я сотни раз проходила порталы рука об руку с Проводником. Но тогда это были живые люди, и я шла с ними по своей воле. А то, что вытворял Асхет… Это было чем-то совершенно омерзительным! В самом крайнем значении слова «омерзение»! И длились эти непередаваемые ощущения так долго, что я успела трижды проклясть и своё драгоценное бессмертие, и всю прожитую вечность.

– С возвращением, – проговорила Ниэтель, пока я, согнувшись пополам в центре её кабинета, была сосредоточена на том, чтобы не оставить на дорогущем ковре всё содержимое своего желудка. – Рада видеть вас, друзья мои. А теперь, прошу, подите вон. Все, кроме Савы и Её Высочества.

До чего же вредная, мерзкая и противная всё-таки старушенция!

– А можно мне тоже пойти вон? – обречённо пролепетала я, наощупь находя ближайшее кресло. – Честное слово, мне ну очень хочется пойти куда-нибудь… подальше.

– Сидеть! – рявкнула Нити. – И слушать!

Амелия невозмутимо протанцевала через всю комнату и устроилась на краешке необъятного письменного стола. И либо мои глаза меня обманывают, либо до Ниэтель этот стол принадлежал возлюбленной Наполеона Бонапарта.

– Что Вы хотели нам сказать, мадемуазель Футо?

Лия без зазрения совести подхватила стоявший рядом с ней фужер вина и опустошила его одним махом.

– Милое дитя, – обречённо вздохнула моя наставница, – скажите, в Вашей семье хамство и неумение вести себя в обществе передаётся по наследству?

Принцесса подняла на Ниэтель удивлённый взгляд и, листая в руках её ежедневник, уточнила:

– Я Вас чем-то оскорбила?

– Ваше Высочество, после всех стараний Вашей матушки оскорбить меня не так-то просто. Но я не ожидала столь фривольного поведения от человека, воспитанного при королевском дворе.

– Ооо… Прошу меня простить, Ваша Светлость. – Лия стянула куртку и одним слитным движением опустилась на ковёр. С явным удовольствием вытянула ноги и размяла плечи. После чего попросту уселась по-турецки и спокойно посмотрела на Ниэтель, словно так и надо. Глядя на свою дочь сейчас я никак не могла решить – то ли начинать за неё краснеть, то ли от души посмеяться.

Нити махнула рукой куда-то в сторону и, досадливо сощурившись, произнесла несколько слов на языке, которого даже я не знала! А я, к слову сказать, способна была распознать несколько сотен различных наречий и свободно говорить как минимум на сорока из них! Впрочем, долго удивляться этому мне возможности не представилось – пришлось удивляться кое-чему иному. После слов Ниэтель воздух в комнате сгустился и из него буквально на глазах соткались несколько фигур, отдалённо напоминавших человеческие. Нет, не фигуры, скорее плотные коконы тумана – источающие холод и молчаливые. Но я удивилась даже не этому. Все они материализовались на ковре рядом с Лией, сидящие на коленях и образующие круг. А в центре этого круга мерцало какое-то неясное марево, и я чувствовала нутром, что в нём присутствует кто-то живой. Более того – кто-то мне знакомый.

– Теперь Вы довольны, Ваше Высочество? – уточнила Ниэтель, тщательно скрывая досаду. Как видно, Лия помешала какому-то хитрому плану нашей дражайшей старой интриганки.

– Более чем, – Амелия склонилась над маревом низко-низко, и, ехидно улыбаясь, проворковала: – Привет. Подслушиваешь?…

Голову готова дать на отсечение – марево после слов Лии чертыхнулось. Затем раздался тихий хлопок, и всё исчезло – и туман, и фигуры, и ощущение холода на коже.

– Это… – я с трудом сглотнула и потрясла головой, собираясь с мыслями. – Нити, это что за чертовщина такая была вообще?!

Старший наставник агентуры Оффтайма, руководитель с практически безупречной репутацией и по совместительству женщина с просто невероятным чувством собственного достоинства грязно выругалась. Правда очень тихо, почти себе под нос.

– Это муари, мама. Одна из самых примитивных демонических форм, – с готовностью пояснила Лия, легко поднявшись на ноги. – Разум этих существ настолько плохо развит, что их даже сложно назвать отдельной разумной расой. В Цитадели их слегка… модернизировали, так скажем, и сумели использовать в качестве переносного хранилища информации. Этакое облако данных, которое привязывают к конкретному владельцу. Плюс ко всему муари обладают просто сверхспособностью к маскировке – засечь их крайне сложно. Тихонько посади личную группу муари на самых секретных переговорах и с вероятностью в девяносто девять процентов никто и ухом не поведёт! Идеальное орудие шпионажа, знаешь ли. А ещё неплохое средство связи при наличии нужных навыков… Не так ли, Ольга Сергеевна?