Я, конечно, смеялся над ним, как и все. Но прошло много лет, и я стал задумываться: а ведь он прав! Что толку, что земля — шар, а в человеческом практическом знании она плоская. Родина — круглая или плоская? У Европы она плоская, а у нас она круглая. А плоское никогда не победит круглое! Круглый Батый победил Русь потому, что она была тогда плоская. И всё-таки чувство плоскости (землю из-под ног) нельзя терять. Это чувство глубокое, вековое. И когда космонавты говорят о том, что земля — это маленький шарик, то это с их стороны просто верхоглядство.
Жемчуга поэзии растворяются в уксусе пошлой жизни.
Фракийцы плакали, когда рождался ребёнок, они пировали и веселились, когда человек умирал; и были правы. Смерть отворяет ворота славы и затворяет за собой ворота зависти, — она разбивает оковы заключённых и передаёт в другие руки работу раба.
Личный стиль в литературе и в искусстве вполне выражает человека вовсе не когда он выдуман из ничего, а напротив, когда он родится в глубине надличного стилистического потока. Когда поток чересчур разветвляется, мелеет, а то и совсем уходит в пески, недостающее общее приходится заменять личным, тогда как раз самый «оригинальный» стиль становится часто всего лишь искусственной маской личности (таков стиль Вирджинии Вульф, стиль Жироду, стиль Пастернака).
В английской палате лордов заседают люди, разбирающиеся в своих предках 500–700-летней давности, однако их превосходят полинезийские рыбаки, способные перечислить своих предков до 50–60-го колена, с присовокуплением разнообразных биографических подробностей.
Что значит простить? Никто никогда никого не прощает. Люди просто забывают. Оттого и говорят: человек отходчив, незлопамятен. Забвение дано свыше, прощение — [человеческая категория] выдумано людьми. Слава богу, я сразу забываю… Но совесть?
— Какие красивые волосы у твоей жены! — говорят мне.
Да, это так. Особенно, когда она их распустит: долгие, блестящие. Но каково мужу, когда долгий и блестящий волос попадается в тарелке с супом?.. А такое бывает нередко.
— Шире круг! — кричу я горизонту…
Я вчера видел Сатану так близко, что увидел в его немигающих глазах своё отражение. (Слава богу, это не сон)
Миф о гермафродите: мужчина привносит разум, женщина — красоту, мужчина — источник движения, женщина — устойчивости; они становятся буквально единой плотью, как единое существо, возносятся на небо. Ангелы.
Поиски абсолюта.
У Бальзака:
Этюды о правах (история человеческого сердца / индивид. превращённые в типы) — фундамент / следствие. — 24 тома.
Философские этюды — типы, сохраняющ. индивидуальн. — причины — 15 томов
Аналитические этюды — начала вещей — 9 томов
Тысяча и одна ночь.
Воображение истощает силы человека, и он уже не способен действовать. Мысль не только убивает, она лишает мужественности. Парализует волю.
Безумие даёт свободу. XX век — свобода от безумия.
Для Бальзака жизнь — это система причинных связей. Он детерми<ни?>ст.
У меня жизнь — это система пространства, люди соприкасаются друг с другом, как комета с Землёй или брошенный камень с водой. От этого жизнь есть конфилик, взрыв, взаимоуничтожение.
Счастливая развязка в глазах Бальзака — один из видов лицемерия прекрасного.
«Когда дом построен, в него входит Смерть» — турецк. пословица.
Героем всех моих произведений является Пространство. Многоликое пространство. Дух пространства. Непомерность жизни и пространства. Борьба за пространство. Мистическое пространство — пушкинских «бесов».
Мираж — это лицемерие пространства. Лже-пространство. Муха, бьющаяся в стекло… — подумать, здесь много скрыто для человека. Для мухи реальное стекло есть нечто мистическое.
Чтобы написать такого героя как пространство, надо быть художником нового типа… гением пространства. Но хватит ли мне моей оставшейся жизни, чтобы я не остался непонятым?
Переход между добром и злом есть ассоциация. Простор, свобода ассоциации. Гротеск — есть связь пространств. Гротеск и ассоциация.
Музыка (вибрация воздуха, пространства) порождает предметы пространства. Например, роща Орфея в «Метаморфозах». Музыка… слово… молния.
Что есть электричество в этой связи? Загадка человечества и всего нашего пространства. Нами владеет электричество, и больше ничего.