Трудно быть «дьяволом»

– Мой любимый ресторан, – не унимается человек на голограмме. – И ещё вот этот, с ильхорской кухней. А вот сюда – ни ногой, претензий много, а готовят отвратно. Да, и ещё. Моё любимое блюдо – утка по-орхенски, как бабушка готовила. Я ведь южанин. Точнее, ты…

– …привет, коллега, – звучит в голове искажённый до неузнаваемости голос "регионала". – Как добрался? Хорошо ли приняли?

– Спасибо, – отвечаю, слегка улыбнувшись. – Вашими молитвами…

– Про молитвы бросай, чай не в Конклаве. Извини, что так долго. Твоей вины здесь нет, скорее, бюрократические тонкости. Присылали-то тебя ко мне, но вмешался столичный резидент. "Нужен мне, – говорит, – и всё тут!" Ну а я-то тоже на тебя планов понастроил. Короче, померились мы с ним пару дней… приоритетами, и у него оказался… побольше. Поэтому прости, "дьявол", но не видать тебе сельских просторов как своих ушей. Ждёт тебя дальняя дорога в стольный град Такран, где и будешь ты лямку свою инопланетную тянуть. Инструкции получишь по прибытии. У меня всё. Вопросы?

Нет вопросов. Что у них случилось, почему меня выдёргивают в столицу – я не знаю. Но знаю, что пришла пора прощаться с гостеприимным дедом и двигаться навстречу непредсказуемому будущему, которое есть суть нашей службы.

– Ну, я пошёл, – улыбнулся столичный гость. – Будете в столице – заезжайте, адрес сейчас напишу.

– Да когда мне в столицу-то, сынок! У меня вона дел сколько. Ты знаешь, что, лучше сам приезжай. И это, без предупреждения, по-простому. Я тебе завсегда рад буду, с сыновьями познакомлю, когда с войны этой проклятой вернутся. Невеста у тебя есть? Жена? Тут в соседней деревне девки одна другой краше и всё – на выданье. Ты не улыбайся, ты подумай. Одна такая десятка городских стоит! В чистоте жить будешь, вкусно кушать да детишек нянчить. А столичные эти – что? Курят, как паровоз, пилят почём зря, а про детей и говорить нечего. Одного родят и тебя же его нянчить заставят. Был у нас тут один, женился, в город уехал, так через год развёлся – и домой. Крыл свою жёнушку на чём свет стоит. "Чтоб я, – говорит, – ещё раз с городской связался – так лучше в петлю!" Ладно, заговорился я. Ты иди, времени зря не трать. Поутру на трассе много грузовиков шастает, они тебя до станции подбросят. Что это ты мне суёшь? Деньги? А ну, убери! Убери, говорю, не обижай! Ну всё, ступай. Да смотри, аккуратнее там, в Такране своём. Гляди в оба, чтобы на лихих людей не нарваться.

Спасибо, дед, что приютил и обогрел. Душевный ты мужик, жаль, не увидимся с тобой больше. Ты, конечно, расстроишься, спишешь всё на столичный снобизм, но оно и к лучшему. И не дай тебе бог узнать, кто на самом деле у тебя в гостях побывал.

По пути к трассе, не выдержав соблазна, столичный учёный свернул в лес. Свернул, чтобы ещё раз взглянуть на деревья и… пропал навсегда. Вместо него на опушку вышел крепкий, с военной выправкой старик, решивший навестить в городе родню. Да не с пустыми руками, а с деревенской колбасой и парой банок варенья, полученными в подарок от гостеприимного хозяина хутора.

Старик вышел на трассу и поднял руку. Спустя пару минут рядом тормознул армейский грузовик с весёлым, молодым водилой.

– Тебе куда, дед?

– Так это, – старательно скопировал "дед" деревенские, подмеченные у хозяина, интонации. – Мне бы на станцию. В столицу еду, внучат повидать. Подбросишь?

– О чём разговор! Залезай, я как раз туда.

Кряхтя и таща за собой тяжёлый рюкзак, старик залез в кабину. Хлопнул дверью, кивнул:

– Поехали!

Заревев раздолбанным мотором, грузовик выехал с обочины. Пыля и подпрыгивая на выбоинах, понёсся по давно не ремонтируемому шоссе.

– Далеко до трассы-то шёл, дедушка?

– Дык почитай, километра четыре. Это если от хутора, а деревенька-то моя чуть дальше стоит. Ну да мы привычные марш-броски совершать, как-никак двадцать лет в армии отслужил. Унтер–майор я, значит. Запаса, ага. Два ранения, вот сюда и сюда. Орден Розы, опять же. Мда-а. Серханскую кампанию помнишь? Хотя куда тебе, ты ж молодой ишшо. Ну вот, а как заваруха-то нынешняя началась, хотел я, значит, на службу вернуться. А что? Я хоть и старый, но крепкий, дело военное знаю. Сейчас-то, конечно, сильно всё поменялось, но хороший солдат – он ведь завсегда нужен. Да только вот не вышло. "Что-то у тебя, – сказали, – с суставами, да и сердечко пошаливает". Вот и кукую теперь в деревне, за родных волнуюсь. Телефона у нас нет, а письма нынче через раз доходят. Решил давеча своих проведать, с внучатами поиграть. Я уж им сколько раз говорил – что вы в столице своей сидите, не ровён час, накроет ракетой. Приезжайте сюда, у нас речка, огород, детям раздолье. Да куда там – сын-то мой чиновником служит, ему отлучаться нельзя. И семью отпускать не хочет, потому как негоже, если у этого, как его… госслужащего семья по тылам прячется. Вот так и живём.

– Так ты же это, дед – почётный ветеран получаешься, – удивился водитель. – Тебе же квартира в столице положена. Чего не перебрался-то, к своим поближе?