Труды по истории Москвы

Было бы, конечно, неправильно представлять себе дело так, будто между восстаниями в России и на Украине, с одной стороны, английской буржуазной революцией и «фрондой» – с другой, была какая—то непосредственная связь. Но столь же неправильно и полностью игнорировать значение того, что в 1648 г. народные восстания охватили громадные пространства в Европе. Ведь народные восстания сами по себе являются показателями общественного кризиса.

Как видим, этот показатель был общим для многих стран Европы, несмотря на все отличия между ними в экономическом и социальном развитии.

Московские дипломаты тщательно следили за тем, что происходило за рубежом. Так, события английской революции были хорошо известны в России, и правительство Алексея Михайловича активно поддерживало английских Стюартов. Знало оно и о волнениях в других странах. Когда шведский агент заговорил с думным дьяком Посольского приказа Михаилом Волошениновым о псковском восстании, дьяк вежливо, но решительно заявил: «… в эти времена Бог и более значительные мятежи попускает», упомянув об Англии и Турции, как доносил об этом шведский резидент в Москве.[939]

Конечно, то, что знал думный дьяк, не могло быть известно широкому кругу людей, но события за рубежом в той или иной версии становились известными торговым людям. И мы знаем, как московские торговые люди пытались уничтожить конкуренцию английских купцов, требуя для них запрещения торговать в русских городах на том основании, что англичане казнили своего короля «Карлуса».

* * *

Начальной датой московского восстания 1648 г. надо считать 1 июня. В этот день царь Алексей Михайлович возвращался в Москву из Троице—Сергиева монастыря. Навстречу царю вышел «простой народ» и пытался передать ему челобитную с жалобами на судью Земского приказа Плещеева. Жалобы на Плещеева сами по себе говорят, из кого состоял «простой народ», подававший челобитную. Земский приказ, или Земский двор, ведал московскими черными людьми, основную массу которых составляли ремесленники и торговцы. В их кругах и начались московские волнения 1648 г.

Стрельцы разогнали народ, но волнения с новой силой возобновились 2 июня, вылившись в форму открытого восстания против царской власти. Восставшие убили думного дьяка Назария Чистого и разгромили дворы некоторых бояр, приказных людей и купцов. Не все точно установлено в хронологии восстания, но совершенно ясно, что правительство Алексея Михайловича в эти первые дни восстания фактически потеряло власть над городом.

Крупнейшим событием московского восстания было выступление московских посадских людей, поддержанных стрельцами, против царя; 2 июня «приходили посадские и всякие черные люди скопом во дворец с великим невежеством».[940] Что это было за «великое невежество», поясняют иностранные источники. «Несколько тысяч человек», собравшихся на кремлевской площади, требовали громкими криками окончательного решения по их челобитьям. Попытка начать переговоры с восставшими при посредстве бояр успехом не увенчалась. Царь вынужден был сам появиться на площади. Боярин Морозов велел стрельцам разогнать народ, но стрельцы «обратились с речью к толпе и сказали, что ей нечего бояться». Толпа вновь потребовала выдать ей Плещеева, он был выдан и погиб на площади, его убили, «как собаку, ударами дубины».[941]

На следующий день, 3 июня, в Москве произошел пожар. Сгорела половина города, по свидетельствам иностранцев, до 24 тысяч домов. Как часто бывало и раньше, виновниками этого пожара в народе считали холопов знатных людей, в данном случае людей боярина Морозова. Нельзя положительно сказать, были ли эти обвинения правильными. В летнее время пожары в Москве возникали часто. Деревянные дома вспыхивали от неосторожного обращения с огнем. Москва нередко горела «от грошовой свечки». Безумная мысль сжечь город могла прийти и кому—либо из боярских людей Морозова или Чистого. Во всяком случае, народ обвинял Морозова и потребовал выдачи другого ненавистного им человека – окольничего Траханиотова. Тот бежал из Москвы, но его вернули в Москву и выдали восставшим. Траханиотов был казнен на Земском дворе черными людьми. Народ угрожал и самому боярину Борису Ивановичу Морозову. Спасая своего «дядьку», царь ночью отослал его в Новоезерский монастырь на Белом озере.[942]

* * *

Этим событием С. В. Бахрушин заканчивает «горячие моменты» московского восстания 1648 г. Однако окончание «горячих моментов» вовсе не означало, что волнения улеглись. Наоборот, лето 1648 г. ознаменовано многочисленными восстаниями в городах. При этом, пожалуй, наиболее тревожным было положение на юге России. И это понятно, так как южные города находились в непосредственном соседстве с восставшей Украиной.