Царь Алексей Тишайший

Царь Алексей Михайлович собирался в 1655 году выйти далеко за границы земель, потерянных Русским государством в Смутное время. Начиналась война за исторические права на земли другого, объединенного унией государства. Царь видел себя наследником киевских князей Рюриковичей, потерявших Западную Русь в соперничестве с правившими Литвой князьями Гедиминовичами и их союзниками польскими королями. Между тем в западнорусских землях давно уже выветрились воспоминания об общем древнерусском наследстве: дружинников сменила шляхта, вече — магдебургское право, православную церковь во многих местах — католический костел и униаты. Появилось Запорожское Войско, осваивавшее опустошенные татарами и брошенные земли Поднепровья. Все это создавало новые реалии, с которыми в Москве не хотели считаться, стремясь утвердиться в Киеве — «матери городов русских». Момент — ослабление извечных врагов, Польши и Литвы, — был слишком подходящим, и чувствовали это не только в Московском царстве, но и в Швеции. Одновременного удара со стороны двух соседей Речь Посполитая не выдержала.

В «Литве» в преувеличенной надежде на свои силы и храбрый шляхетский дух не смогли правильно оценить угрозу. Там, конечно, не хотели бесконечно мириться с тем, как один за другим города переходят на сторону русского царя. Разбитый под Шепелевичами гетман Януш Радзивилл скоро вернулся. Ему наконец-то удалось снять многие противоречия с королем Яном Казимиром и договориться о совместных действиях с другим литовским гетманом и советником короля Винцентием Госевским. С начала января 1655 года оба гетмана во главе рати примерно в 18 тысяч человек попытались овладеть Новым Быховом, где зимовали «черкасы» Ивана Золотаренко. Царь Алексей Михайлович еще 17 января в Вязьме получил известие о появлении под Новым Быховом поляков и о их намерении выступить к Могилеву «и под иные наши новые и старые городы». Он отправил воеводу князя Алексея Никитича Трубецкого на службу «во Брянеск, не мешкая», и приказал встретить недруга «в ево земли»: «…до тех мест агонь и тушить, доколе не разгорелся, а как разгоритца, от чево сохрани Боже, неколи тушить»^{333}.

После неудачных действий под Новым Быховом гетман Радзивилл действительно двинул свое войско к Могилеву — крупному торговому городу на Днепре. В начале февраля случился первый штурм Могилева, позволивший литовскому войску захватить значительную часть города. Самым обидным для царя была измена шляхтича Константина Поклонского, не вытерпевшего, несмотря на весь оказанный ему почет и жалованье, насилий и грабежей его слуг казаками Золотаренко, повсюду мстившими шляхте^{334}

. Подошедший к Могилеву Радзивилл был настроен решительно и грозился жителям не щадить «не только людей, но и собак». Как писал он королю Яну Казимиру в начале зимней кампании, «есть надежда большая, что рукою Божьей начат поворот к спадению той розги, что высекла нас»^{335}.

Затворенные «в Верхнем городе» и полностью лишенные воды, жители Могилева не захотели сдаваться и продержались несколько месяцев. По словам гетмана, к апрелю даже гарнизон московских служилых людей уже не выдерживал осады, но могилевские мещане и под страхом смерти не желали возвращаться в подданство Великого княжества Литовского. Впрочем, гетман выдавал желаемое за действительное, ведь на передовой линии «по валу» стояли любимые царем Алексеем Михайловичем стрельцы во главе с Авраамом Лопухиным; они не могли отступить и отразили все атаки на Верхний город^{336}. В итоге могилевская осада Януша Радзивилла унесла жизни 14 тысяч жителей города (уступавшего по численности населения только столице Великого княжества Литовского Вильно). Больше всего погибших оказалось не от военных действий, а от отсутствия воды. Все обещания Радзивилла «согнуть» головы мятежников «саблей» или «лаской»^{337}

остались только обещаниями. Боясь приближения посланных «на выручку» Могилеву царских войск и казаков гетмана Ивана Золотаренко (первый такой отряд во главе с князем Юрием Ивановичем Ромодановским был рассеян гетманским войском в битве при деревне Доманы и отступил в Шклов), Радзивилл вынужден был снять осаду в конце апреля 1655 года. По донесению царю Алексею Михайловичу, гетманы Радзивилл и Госевский «от Могилева пошли прочь за Борисов»^{338}. Так героизм защитников города и успешные действия московского войска не дали остановить новый государев поход в Литву.