Царевна, царица, богатырь и птица

Алька отложила зеркальце, в котором снова отражалось лишь ее лицо. На Демара похож… царевна попыталась припомнить, как выглядит Елисеев отец. Ведь видела его не раз и на парсунах, да и лично доводилось…

Волосы темные –  ну да тут бастард в мать пошел. Высокий… тоже мне, примета. Вон, среди богатырей, к примеру, все высокие –  ни одного низкорослым не назвать. А лицо… подбородок твердый, волевой. Брови широкие. Пожалуй, Демара даже можно было бы назвать красивым, кабы не был таким старым –  да ему поди лет под пятьдесят, не меньше! И как вообще можно с ним кого-то молодого сравнивать и говорить “одно лицо”? А если тот бастард, к примеру, бороду с тех пор отрастил, так и вовсе пиши пропало…

Отложив свои размышления, Алька поднялась. Было у нее еще одно дело.

В Камневе богатыри остановились в доме градоправителя –  благо места там для всех хватало. Царевне и вовсе выделили собственную опочивальню и даже горничную. Вот ее-то царевна и собиралась кликнуть. Благо, далеко ходить не надо –  достаточно веревочку дернуть, к колокольчику в соседней горенке протянутую.

Расторопная девица явилась едва ли не мгновенно.

– Почитать на ночь хочу, –  сообщила ей Алька. –  Скажи-ка, есть ведь у вас тут библиотека?

– А как же! –  закивала девица.

– Вот и хорошо. Найди-ка ты мне книгу сказок. То есть нет… Легенды древнего мира –  так она называется. Кликни кого знающего –  пусть разыщет.

Горничная неуверенно кивнула, поклонилась и убежала, а Алька отвернулась к окну –  ждать.

Ждать пришлось довольно долго –  уж и не чаяла, что горничная вернется. Однако в конце концов та наконец появилась –  и под мышкой сжимала толстую книгу в красном потрепанном переплете. Алька невольно улыбнулась –  книга была в точности такая, как у нее когда-то… то есть у Наины.

С книгой Алька и присела на кровать, отослав горничную. И, быстро перебирая страницы, принялась искать ту самую сказку, что вспомнилась отчего-то, пока колдунья историю свою сказывала.

Помнится, когда-то она заснула, не дослушав, чем закончилась сказка. А теперь вдруг очень важно стало это выяснить.

“Когда любовь победит смерть, и две чистые души найдут себя, отразившись друг в друге… И сомкнулась на руке старшей колдуньи цепь –  знак ее несвободы. С тех пор не знала она ни покоя, ни воли, став покорною рабой королевского рода на веки вечные. Ибо нет на земле той силы, что способна победить саму смерть…”

“Еще как есть! –  хмыкнула про себя Алька. –  Называется Ратмирово универсальное противоядие. И семь богатырей специального назначения…”

А страшненькая сказка-то вышла!

Так вот, получается, что ищет старая ведьма… и что-то подсказывала царевне, что –  не там ищет.

Глава тринадцатая, в которой встречаются две царевны

Первый голубь прилетел на рассвете.

Наина проснулась от того, что ее трясли за плечо. Такого она, пожалуй, за всю свою бытность правительницей припомнить не могла. В детстве разве что мать могла так будить… или подружки –  в академии.

– Государыня… простите великодушно! Не велите казнить!

Горничная Прашка выглядела растрепанной, но была, кажется, полна решимости разбудить-таки свою госпожу.

– Что… что случилось?! –  государыня регент с трудом подняла голову от подушки. –  Пожар? Как ты смела…

– Не велите казнить! –  Прашка упала на колени подле ложа. –  Писарь ваш, Гришка, требует…

– Требует?!

– Простите… говорит, вы меня сами повесить велите, коли не разбужу. Вести от границы дурные!

– Так что ты медлишь! –  слова горничной подействовали не хуже, чем ушат холодной воды: Наина буквально взвилась с постели. –  Живо неси платье… да что ж ты копаешься –  любое!

Гришка при ее появлении и вовсе слов тратить не стал. Бухнулся сразу на колени –  и протянул письмо.

Впрочем, не письмо –  записку скорее. Кто корябал ее неровным почерком –  сам староста Елькинский, кто-то из его детей под диктовку? Неважно.

Черные воины с застывшими лицами пришли в село ночью. Значит, заслон приграничный больше не существует, значит, смели его без остатка. А село, конечно, заняли без боя. Просто пришли и объявили: отныне эта деревня принадлежит к землям Тридесятого королевства.

А лица у тех воинов –  будто мертвые. Вроде и дышат, и еды себе затребовали. А все одно –  ровно неживые.

…Как хорошо, что распоряжение Наина отдала раньше. Точно чуяла. Большинство селян ушли вместе со скарбом и даже домашней живностью. Увы, не все… У кого корова тельная –  куда ее уводить? У кого и вовсе жена на сносях –  али только разродилась. У кого больной в доме –  и везти нельзя, и бросить невозможно. Кто-то просто не захотел оставлять дом, родные стены, огород и поля.