Царевна, царица, богатырь и птица

Государыня Наина Гавриловна металась в своем шатре, не находя себе места. На совете было решено прежде срока не нападать, дождаться назначенного часа –  войску Тридевятого каждое мгновение было ценно. Маги-артефакторы на пределе сил заговаривали щиты и стрелы, лекари разворачивали шатры, куда будут приносить раненых, воеводы строили отряды. А еще с вечера запустили в сторону чужого войска мышу зеленую. Многого-то не успеет, но уж сколько сможет –  столько подгрызет креплений подпруг, подпортит мечей да щитов…

Но назначенный час совсем скоро. Встретятся два вестника посреди пустого поля –  и разойдутся. Получит царь Демар ответ на свой ультиматум. А там сойдутся два войска не на жизнь, а на смерть.

Кольчуга эта еще… В кольчугу государыню регента заставили облачиться воеводы, да еще богатыри из особого отряда поддакивали. Да в плотную, тяжелую, с пластинами везде, где только возможно. Под нее еще кожаный кожух пришлось поддевать, так что теперь Наина чувствовала себя вовсе неповоротливой, чисто утица.

Легко им говорить, они-то вон какие все, небось и веса своего снаряжения не чуют. Вот интересно, а Алька-то как этот ужас носит, да так запросто, точно кольчуга и вовсе не весит ничего? Алька ведь не воительница Хильдур, мелкая она… эх, да была б она такой, как Хильдур, может, Наина и не боялась бы ее в бой пускать… Впрочем, перед собой-то стоит честной быть: еще как боялась бы.

Наина в этой проклятой кольчуге с непривычки едва двигаться могла. А ведь еще придется меч тяжеленный к небу поднимать, призывая свое войско на битву!

…Нет, ну как Алька-то с этим справляется?

– Государыня! –  Гришка-писарь сунул голову в проем шатра.

– Что еще? –  Наина попыталась резко развернуться и поморщилась. Интересно, а как она на коня взгромоздится, если сама себя в этом облачении едва носит?

– Государыня, там, говорят, королевич Елисей… –  Гришка, согнувшись, вошел в шатер.

– Ну?

– Требует отпустить его к отцу. Говорит, мол, тотчас остановит все. Так, мол, и объявит своему батюшке, что на этой, значит, ведьме чумазой –  простите, государыня! –  все равно нипочем не женится.

– Зачем? –  Наина даже опешила.

– Ну… –  писарь потупился. –  Королевич считает, что папенька его тотчас войска свои отзовет и ультиматум вовсе отменит…

Наине остро захотелось прикрыть лицо ладонью, но потяжелевшая рука в кольчужном рукаве напомнила, что лишние движения сейчас лучше не делать. Поэтому она только вздохнула.

На Елисея и злиться-то толку нет. И впрямь ведь думает, небось, наивная душа, что батюшка из-за него это все затеял. И войска отзовет, угу…

– Ну не пускайте, –  устало ответила она. Ну не до Елисея сейчас!

– Так… рвется.

– Да хоть к стулу привяжите! Мне его еще международному сообществу показывать, чтоб убедились, что цел и никто его не обижал здесь. А удерет да сгинет –  ничего потом не докажем.

– Как прикажете, государыня! –  Гришка, снова согнувшись, пятясь, выбрался из шатра.

Впрочем, долго скучать одной Наине не пришлось. Полог снова откинулся, и под него, чуть согнувшись, шагнул Ратмир-богатырь.

– Моя государыня, –  он склонил голову, приветствуя регента.

Наина наклонила голову к плечу, разглядывая воина. Да уж, ему-то кольчуга под алым плащом вовсе не мешает… вон плечи какие.

– С чем пожаловал, воин? –  холодно осведомилась она.

– Государыня… –  колдун запнулся. –  Не стоит вам здесь оставаться.

Правительница нахмурилась. Это он и прежде, еще на совете говорил. Однако даже воеводы согласились в конце концов, что дух воинов ничто так не поддержит, как то, что сама государыня с ними. Да и традиции Тридевятого сейчас как никогда важны. Ну нет нынче в стране царя-воина –  так что ж теперь? А Наине не впервой на свои плечи непосильные задачи взваливать. Оно поначалу и не по силам, быть может, а потом ничего –  привыкаешь… когда деваться некуда.

А этот все не смирится. И ведь не побоялся сам к ней явиться без приглашения!

– Не твоего это ума дело, воин, –  буркнула она.

– Может, и не моего, –  медленно проговорил Ратмир, шагнув почти вплотную к Наине. А потом вдруг протянул руку –  и сжал предплечье девушки. Та даже вздрогнула –  такого с ней никто себе не позволял никогда! А колдун заговорил быстро, горячо и совсем тихо, глядя ей прямо в глаза. –  Ная, нельзя тебе в поле выходить. Не место там девице…

– А как же Алевтина? –  Наина спросила это так же тихо. –  Ей можно, значит?!

Мгновение помолчав, Ратмир все же ответил твердо:

– Она воин. А ты нет!

И такое зло взяло Наину от этих слов, что она, забыв о тяжести кольчуги –  да и вообще обо всем –  резко вырвала свою руку у колдуна.

– Я правительница! А вот ты, богатырь, похоже, забыл свое место! –  прошипела она и тотчас отвернулась, пытаясь взять себя в руки. Глубоко вдохнула, прикрыв глаза, и холодно приказала, –  возвращайся к отряду. С царевны глаз не спускать. Головами за нее все отвечаете!

Лицо колдуна заледенело. Мгновение помолчав, он снова склонил голову.

– Как прикажет моя государыня.